Никонов Павел Николаевич

Красная линия – самая трагическая неудача нашего градостроительного законодательства, нашего Градостроительного кодекса, его авторов, которые, давая ей определение, не сумели по русской привычке предугадать, как слово их отзовётся.
Градостроительство – безусловно, искусство. Но оно же и ремесло. А что такое искусство без своего ремесла? Так, бестелесная фантазия, пустышка, маниловские мосты в невесомой мыслительности. Как можно написать музыку, не владея нотным письмом? Ну, разве напеть её. Так же и сочинить градостроительный шедевр, не прибегая к красной линии, можно разве что на весёлых картинках, словах, да на пальцах, чтобы просто повеселить собеседников. Повеселить…, этим и закончить. Красная линия — это первый номер и первая величина в арсенале всего инструментария, которым располагает ремесло градостроительства.
Красная линия — это инструмент градостроительного проектирования. Это самый главный инструмент градостроительного проектирования. И это самая главная, хотя никому в натуре и не видимая, деталь градостроительно-планировочной организации территории.
Это та деталь, что вынь её из градостроительства, и вся махина его механизма рассыплется. Как в детском фильме «Деревня Утка» - в ней многие поколения шишков строили чудо-машину из дерева без единого гвоздя. Но всё же был в самом начале строительства, лет 300 назад, один гвоздь, «забитый для почину». Его последний шишок-строитель машины, завершив строительство, счёл уже ненужным и выдернул – зачем лишняя деталь? А машина вдруг развалилась. До основания. Гениальная притча! То же и про иголку, в которой всё бессмертие Кощея Бессмертного, а она в яйце, которое в ларце, которое на дереве – так же и красная линия, хранящаяся на бумажном листе, который в томе, а том на полке, а полка в архиве, а архив в Ведомстве.
Красная линия сегодня… нет, её не выдернули, как тот гвоздь, из градостроительства, она продолжает быть в нём. С ней произошло иное несчастье – ей дали Определение. Определение дали в тексте Градостроительного кодекса. Определение, не то что неверное, но неправильное. Неправильное по сути понятия того, что такое Определение как таковое, само по себе. И тем (думаю, невольно, непреднамеренно, несознательно и до сих пор, видимо, не осознав того), убили не саму её, но её суть.
Как же определена у нас «Красная линия»? – «линия, обозначающая границу территории общего пользования». Неправильно в этом не то, что она будто бы не обозначает границы такой территории (чаще всего как раз обозначает), а то, что свойство обозначать её является лишь побочным следствием возникновения красной линии на градостроительном плане – если красная линия, в том качестве, в каком она известна всем поколениям до нас, т.е. в качестве линии, служащей для распланировки территории, обозначает границу улицы, она действительно обозначает границу территории общего пользования, в силу того, что улицы, как правило, являются территориями общего пользования. Вот и получается, что, отображая план улицы, красная линия обозначает заодно и границу территории общего пользования. Только поэтому. Но не для этого.
Она предвестник территории общего пользования, но не родитель её, и вообще не сородич её. Как буревестник не родитель и не сородич бури – просто сопровождающее бурю явление.
Легенда рассказывает: однажды к Платону в сад Академия пришёл ученик, и спросила Кроха: что такое «Человек»? Ветреный Платон, предававшийся спасительной тени в глубине портика, которую в философской задумчивости рассекал расслабленной гуляющей походкой, бросил в ответ: «Двуногое без перьев». Ученик сбегал на рынок, купил петуха, ощипал его, и снова пристал к Платону: «Вот человек!».
Не знаю, как было на самом деле, но моя мораль этой легенды состоит в том, что определять понятие предмета надо по его сути, а не по внешним признакам, и уж тем более не по сопутствующим. Думаю, что после этого конфуза Платон и стал идеалистом, то есть открыл для себя и всему миру, что в каждом предмете, в каждой вещи есть своя уникальная идея – идея, составляющая суть этой вещи. Благодаря идее, эту вещь мы всегда верно идентифицируем, какую бы форму ни принял бы её конкретной представитель – эту идею мы разглядим в нём, зная о ней (идее) каким-то врождённым знанием. Вот эту-то идею и надо бы выражать в определениях понятий. Беда лишь в том, что, зная идею подкорковым сознанием, мы далеко не всегда в состоянии внятно сформулировать её словами. Но именно это и надо делать, раз уж сочинять определения основным понятиям.
За то, что определение красной линии не просто неправильное, но ещё и неверное, говорит тот факт, что, если всякая улица – территория общего пользования, то не всякая территория общего пользования – «улица» в том смысле, что не всякая территория общего пользования столь важна и принципиальна в планировочной структуре территории, что её контур следует отбивать на плане красной линией.
Законом-то можно установить (и установлено) такое требование, – бумага закона стерпит. Стерпит и бумага чертежа. Только вот ради какого практического смысла? Кстати, часто так бывает, что что-то, установленное без практического смысла, не только ничему не помогает, но в итоге просто вредит, как заноза в пятке. В случае с использованием, хотя и по закону, но нецелевым образом красной линии, это верно на все сто.

Впрочем, тут мы снова сталкиваемся с жертвой неправильного определения – теперь понятия «Территория общего пользования». Определителем для неё выбраны слова «территории, которыми беспрепятственно пользуется неограниченный круг лиц».
Но и тайгой, пустыней, степью, тундрой пользуется неограниченный круг лиц. И они все по природе своей, несомненно, территории общего пользования – территории, на которой в смысле права пользования все равноправны – и люди, и звери, и сосны, и камни – константа со времён лишайников, мамонтов и первого человека.
Но о таком ли предмете права пользования идёт речь в Градостроительном кодексе? Нет, думаю, не о таком. Думаю, что о специально созданных градостроительных объектах – выделенных, благоустроенных и оборудованных градостроительных изделиях общего пользования. Это задуманные, спланированные и сделанные вещи. Каждая из них - это объект вложения воли, труда и общественных капиталов. Если ты, проектировщик, в своём проекте планировки обозначил какую-то территорию или земельный участок в качестве общего пользования, то проясни, пожалуйста, и отрази в проекте, какого конкретно вида использования, чем для этого предусмотрел его оборудовать, обоснуй его планировку – убеди, что он именно сделан, а не вышел как вышло. И именно, что он необходим, а не создан для того только, чтобы «красивой надписью» прикрыть территорию, с которой ты просто не знаешь, что делать.
Этими словами я ещё не составил правильного определения понятию территории ли или земельного участка общего пользования в градостроительном именно смысле, но, по крайней мере, они (эти слова), как мне представляется, существенно ближе к правильному определению, которое могло бы быть составлено именно в целях градостроительного регулирования, чем определение Градостроительного кодекса (да и Гражданского тоже).
Но! Но я утверждаю, что среди разных видов этих специально созданных градостроительных изделий общего пользования, достаточно таких, которые при планировании и эксплуатации совсем не нуждаются в таком инструменте, как Красная линия. Улицы нуждаются, а многое другое – нет. Впрочем, тут есть что разобрать подробно, только об этом чуть ниже.
А пока замечу, что в городе присутствуют и «территории общего пользования», по своей общепользовательской природе аналогичные тайге, пустыне и прочим «диким» землям. Это, например, пустоши – просто оставленные пока незастроенными и пока не освоенными каким-нибудь иным образом, то есть вполне пока ещё дикие территории. Или пустыри внутри уже застроенного в целом квартала, но оставленные в резерве как участки для будущего, на сей момент отложенного, строительства, например, детского сада или школы.
Но более всего дикие "территории общего пользования" возникают внутри кварталов вследствие бессистемного межевания земельных участков по пятнам застройки или по принципу «до ближайшего от здания проезда, аллейки, тропинки» – эта практика, в силу юридической терминологии (а вовсе не в силу проектной воли проектировщика) неизбежно порождает «территорию общего пользования», ибо чем же ещё назвать территорию, которая начинается за «ближайшем проездом», раз уж она ни в чей земельный участок не входит?
И тут неожиданно, т.е. сам собой, никем не преднамеренно, возникает дополнительный эффект – ограничив эту невнятную территорию красной линией, мы автоматически выводим её этот нечаянно, просто вследствие формальности возникший статус "общего пользования" на уровень официально утверждённого статуса, т.е. отливаем его в бронзе, а правильнее сказать – в стальной броне, высекаем в мраморе, а точнее – в граните, навсегда, навечно – и уже на десятый, на сотый план, за несколько тех горизонтов, которые остаются за спиной, отлетают вопросы о том, сколь же в действительности неограничен круг лиц, де-факто пользующихся ею. Как в том анекдоте – «Врач сказал в морг, значит в морг» - раз очерчено красной линией, значит по закону территория общего пользования, и сомневаться уже не положено. Красная линия становится определяющим критерием того, что мы имеем дело с территорией именно общего пользования, а вовсе не те критерии, которые перечислены в её определениях в Гражданском и Градостроительном кодексах.

Мы самая успешная страна в мире по производству территорий общего пользования – в виде узких щелей, обрезков между участками – в одних случаях, или в виде разлитого между участками обширного бесформенного пространства – в других, де-факто неопределённой имущественной принадлежности и эксплуатационной ответственности, властью формализма вынужденно проштампованные как «общее пользование». Именно вся эта земельная «дикость», а не градостроительные изделия в виде улиц и аккуратно скомпонованных парков и скверов, как раз и составляет основную массу непонятно чего, но общего пользования, которое окаймляется бесчисленной массой красных линий – совершенно точно никакую планировку не образующих, а только разрушающих ту, что была до них. Разрушающих, и закрепляющих силой красных линий эту разруху планировки.

Итак, к сути определения… Красная линия, о чём умолчал законодатель, а я настаиваю, это линия градостроительного регулирования.

Правда, меня тут же прервут, заявив, что категории «ЛИНИИ ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ» законодательством не предусмотрено. На это я с готовностью парирую: и категории «ОБОЗНАЧАЮТ», использованной в определении понятия «Красная линия», также не предусмотрено законодательством – нет законодательного разъяснения того, что именно в смысле этого определения обозначает слово «ОБОЗНАЧАЮТ». Отвечу так не из ёрничества, а искренне не понимая точного значения, заложенного в Кодексе этой функции красной линии – «Обозначать границу». Мне понятно, что означает для линии БЫТЬ границей, или быть линией, по которой устанавливается граница. Но трактовать, что означают слова «Обозначают границы», можно слишком уж многими вариантами.
А ответив так, вдобавок замечу, что, хотя федеральным законодательством категория «линии градостроительного регулирования» и не предусмотрена, но в региональных документах она часто встречается. Встречается и в определениях судов и статьях видных юристов. И везде это словосочетание раскрывается перечнем линий, которые имеются в виду, и первой из тех линий указывается «Красная линия». Для меня составляет загадку, каким образом региональные чиновники, юристы и судьи решаются на такую фронду – провозглашать свойство красной линии быть линией градостроительного регулирования, когда оно не только не заложено законодателем в свойства этой линии, но и само по себе отсутствует в законодательстве вообще. Подозреваю, что тут всё дело в профессиональном честолюбии и доблести этих людей.
При этом уж очень остро бросается в глаза противоречие между двумя понятиями в их само собой разумеющимся понимании – «Линия градостроительного регулирования» и «Линии, обозначающие границы территории». Совершенно различны их целевые и прикладные назначения. Они даже не противоречат друг другу – они не могут друг другу противоречить, ибо представляют собой понятия просто из различных смысловых сфер.
Однако ж в практической деятельности по градостроительному регулированию, за неимением понимания того, что в определении понятия означает слово «ОБОЗНАЧАЮТ», специалисты разных сфер, прежде всего чиновный аппарат, из стремления быть законопослушными, за само собой разумеющееся красные линии принимают как, именно границы, полноценные, настоящие границы территории. Не «Обозначают границы», а просто «Границы».
Я возьму на себя смелость заявить – красные линии, это никакие не границы, а если и границы, то в косвенном, литературном, а не в прямом юридическом смысле. Это линии построения планировочной структуры города, населённого пункта. И даже межселенной территории. Это линии, подобные deadline, которые нельзя переступать, потому и названы у нас «Красными». Линия именно с такими жёстко категоричными свойствами и нужна для построения планировочной структуры.
Красная линия устанавливается для обозначения границы особого земельного участка, требующего категоричной бессрочной гарантии в неприкосновенности его границ. Такой неприкосновенности, при которой что бы на соседней с ним территории ни происходило, как бы на этой соседней территории ни межевались и ни перемежёвывались между собой другие земельные участки, какие бы войны за границы там ни шли, всё это бушевало бы только там, не колебля эту границу. Таких надёжно гарантированных границ требуют улицы, требуют железнодорожные пути, трубопроводные магистрали, каналы – всё то, что с принудительной необходимостью предусматривается в планировке в первую очередь, принципиально с опережением всего остального. Остальное довольствуется территорией по остаточному принципу.
Я употребил выражение «для об означения», хотя сам чуть выше и критиковал его за неопределённость. Но тут я употребил его намерено, потому что оно наилучшим образом отражает смысл красной линии именно как линии градостроительного регулирования. В этом качестве она играет роль не границы, например, территории улицы, но вечного хранителя этой границы этой улицы, хранителя её верного геометрического начертания, вечного шаблона, по которому с обеих сторон всегда будут устанавливаться, и с которой всегда будут сверяться границы всех будущих земельных участков, вечного пограничного стража, крепостной стены, дамбы. Окончательная. Фактическая. Настоящая. Броня. Такая, чтобы никакой Швондер, никакое домоуправление дома, ни на каком общем собрании жильцов этого дома, по вопросу расширения земельного участка этого дома за счёт соседней территории, даже поставить вопроса не смел бы о том, чтобы расширяться за счёт перемещения красной линии. Чтобы только об одном помысле на посягательство на неё в нечаянном воображении его рефлекторно отбрасывало от неё как от провода высоковольтной ЛЭП.
Сдерживает экспансию на улицу со стороны квартала, конечно и граница земельного участка улицы. Казалось бы – зачем ещё красная линия, если есть граница земельного участка, которую и без красной линии нельзя переступать частным землепользованием? Но она, граница земельного участка, подобна яичной мембране – плёнке, которую природа расположила сразу под скорлупой яйца – без твёрдости скорлупы эта мембрана не смогла бы удержать форму яйца. Так и границы земельных участков по идее вещь в определённой мере подвижная, допускающая подвижки границ в ходе вполне законных житейских дел. Переступить границу земельного участка каким-либо объектом строительства или придомового благоустройства, конечно, нельзя, но в принципе можно передвинуть границу участка, чтобы законно разместить тот объект строительства – договориться и совершить соответствующую сделку с соседом. И вот при таких совершенно законных подвижках они (границы земельных участков) всегда упираются в красную линию, и они перед ней должны быть как горох об стену. Красная линия, хотя лишь и обозначает границу земельного участка улицы, но по статусу пограничной службы выше границы земельного участка, как граница государства выше по статусу административных границ внутри него.
Тут нельзя обойтись без сожалений о последних изменениях в определении красной линии. Если раньше она обозначала границу территории общего пользования и линейных объектов, то с середины 2019 года только территорий общего пользования. Многие линейные объекты оказались лишены этой своей защитной скорлупы и без неё, как вытащенные из раковин голые устрицы, вторгнуты в общий замес пограничных тёрок среди всех прочих земельных участков.
Конечно же, если под линейными объектами иметь в виду всё что угодно, в том числе и провода к квартирной радиоточке, то понятно стремление законодателя освободить градостроителей от установления для них красных линий. Но с этой грязной водой выплеснуты и ЛЭП, и магистральные трубопроводы, и даже железнодорожные линии - всё то, для чего всегда при планировке территории земля отводилась и отводится в первую очередь и предусмотрительно закрепляется красными линиями. Отказ от этого вызывает изумление настолько сильное, что эмоций для возмущения уже не остаётся.

Итак, к главной мысли - красные линии, это линии построения планировочной структуры… Но и тут не обойтись без того, чтобы снова свернуть на понятийный аппарат Градостроительного кодекса: в Градостроительном кодексе нет определения понятия «Планировочная структура». Нет не только определения, но практически и её самой в нём нет! Есть «Элемент планировочной структуры» и даже определение понятия «Элемент планировочной структуры». А самой по себе планировочной структуры нет. В Градостроительном кодексе слова «планировочная структура» используются исключительно как прилагаемое к слову «элемент». Единственное исключение представляет собой статья 42 – ею установлено, что материалы по обоснованию проектов планировки должны содержать «карту (фрагмент карты) планировочной структуры территорий поселения, муниципального округа, городского округа, межселенной территории муниципального района с отображением границ элементов планировочной структуры».
Но откуда разработчик должен взять такую карту, Кодекс умалчивает – не предусматривает её подготовку ни в составе какого-либо материала из видов градостроительной документации, не предусматривает и наличия её в информационной системе обеспечения градостроительной деятельности. Проектировщики в качестве такой карты используют кто фрагмент генплана, кто карты градостроительного зонирования, а кто и гугл- или яндекс-карты.
Градостроительный кодекс не ставит задач создания и совершенствования планировочной структуры города. В этой части он ограничивает круг деятельности градостроительного проектировщика словами: «Подготовка документации по планировке территории осуществляется в целях обеспечения устойчивого развития территорий, в том числе выделения элементов планировочной структуры…». Элементов планировочной структуры! Да ещё какими словами: «Выделение». Из чего выделение? По аналогу употребления этого действия в отношении земельных участков мы знаем из чего – из неразграниченной территории. Хорошо, если из исторической, давно спланированной территории, в которой выделяемый элемент уже сидит в качестве существующего квартала, и это выделение ограничится только подтверждением его статус-кво. А если из пустоши? Посреди пустыши кто-то выделит квартал, окружённый пустыней пустоши – в точном смысле с предписанием градостроительного кодекса. Это ли устойчивое развитие?
Вот тут-то и проявляется всё падение, низвержение красной линии с её диктаторского поста в формировании и охране планировочной структуры – ею просто очертят границы такого квартала-острова. Для чего, с какой практической целью?...
Для чего… – между тем, вот и ещё один фундаментальный дефект Кодекса – многие его требования не снабжены ни прямым, ни косвенным токованием цели, которую предусмотрел Законодатель, и которую следует преследовать, выполняя требования той или иной его нормы. Не каждой, но некоторых. Ни единого намёка на то, зачем она вообще эта красная линия нужна, что за продукт труда по её проектированию она собой представляет.
Но я настаиваю - красные линии, это линии построения планировочной структуры. … И всё. Больше ничего. Только хотелось при этом знать, что законодатель под «Планировочной структурой» подразумевает. Единственно, что можно сделать для получения хотя бы косвенного представления об этом, ознакомиться с её элементами, которые, по крайней мере, названы. В кодексе понятие «Элемент планировочной структуры» определяется просто через перечисление «квартал, микрорайон, район и иные подобные элементы». Итак: элемент планировочной структуры «Район»… какой район? Ведь сколько типов районирования, столько и районов из самых разных сфер – административный, жилой (промышленный, складской и т.д.), климатический… Что за район, пока непонятно.
Идём дальше. Квартал и Микрорайон… Помнится в градостроительном СНиПе советского периода, потом постсоветского – в его актуализированных редакциях в качестве СП вплоть до внесённого в 2017-м изменения №1 в СП 42.13330.2016 (уже после трёх редакций – 2010, 2011 и 2016 годов) давалось единое определение понятию микрорайон и квартал. Определяемое понятие писалось следующим образом: «Микрорайон (квартал)». То есть до 2017 года это было одно и то же. А тут вдруг два различных элемента планировочной структуры. И два разных определения – в СП 42.13330.2016 в действующей редакции. Впрочем, сколько ни читай эти два разных определения, разницы между ними с точки зрения именно планировочной структуры не найти. По действующему СП «Микрорайон» в отличие от просто «Квартала» это не просто квартал, а квартал, застроенный по микрорайонному принципу – «в границах которого обеспечивается обслуживание населения объектами повседневного и периодического спроса, включая территории общего пользования: общественные пространства и озеленённые территории, состав, вместимость и размещение которых рассчитаны на жителей микрорайона». Разница есть. Но такая разница не делает их различными типами (видами) в качестве элементов планировочной структуры – как, например, то, что бутыль наполнена молоком, не делает её иным видом стеклянной тары по отношению к бутыли пустой.
Коль скоро произнесли слово «Квартал», не удержаться от очередного выражения недоумения и по поводу квартала. Определение Градостроительного кодекса понятия «Элемент планировочной структуры» – «Это… квартал…». А что же такое квартал? Определение дано в СП 42.13330 В текущей редакции: «Квартал», это «Элемент планировочной структуры функциональных зон в границах красных линий…». То, что «Функциональных зон», ничего не объясняет и не уточняет, ибо других территорий вне функциональных зон и нет. То есть кое-где, наверное, и есть, но там лишь, где они ещё не установлены. Но и на таких есть кварталы. И то, что «в границах красных линий…», тоже ни о чём не говорит – как же без границ? И тоже есть полно примеров, где красных линий нет (не установлены), а кварталы есть… Вообще, если с использованием этих двух определений написать компьютерную программу, то её тестовый запуск выдаст классическую ошибку начинающих программистов: «Циклическая ссылка» – Элемент планировочной структуры, это квартал – Квартал, это элемент планировочной структуры…
А дело в том, что квартал, это не просто элемент, а такой элемент планировочной структуры территории, который выделяется с целью разделения его на земельные участки для предоставления под застройку или иное использование в качестве компактно локализованных объектов – в отличие от Улицы – элемента другого вида.
Идём дальше. ГрадКодекс, поставив после загадочного слова «район» не менее загадочные слова «и иные подобные элементы» (подобные, чем и в чём?), делегировал обязанность установить виды этих элементов Минстрою.
В приказе Минстроя, которым эта обязанность исполнена, перечислено их 9 видов. Из них 3 первых – район, микрорайон, квартал – без расшифровки, пояснения, просто голая трансляция кодекса из 3-х слов.
Далее, из тех, которые не вызывают вопросов, но также лаконично: УДС и линейные объекты (впрочем, ещё бы уточнить, что за «линейные» - не внутриплощадочные же инженерные сети, например, хотя они и вполне комфортно вписываются в официальное определение понятия «Линейные объекты»). Можно согласиться с Территориям садоводства и огородничества, хотя и к ним есть некоторые вопросы. Например: «А дачный или коттеджный посёлок чем в смысле планировочной структуры отличаются от СНТ»?
А далее совсем вопросы:
(1) Территории общего пользования, кроме УДС. Какие же это такие территории, чтобы им быть самостоятельными элементами планировочной структуры? Может быть, парк? Но так ведь он расположен, как правило, в квартале целиком или занимает какую-то его часть. То есть, он уже на территории элемента планировочной структуры. Сам элементом структуры, он, безусловно, является, но только не планировочной, а, например, структуры озеленения территории города. Ведь, если вдруг парк ликвидируют и на его месте построят группу многоквартирных домов – произойдёт ли что-нибудь с планировочной структурой? Структура озеленения территории будет изменена, а планировочная – нет.
И опять же: что за «Территории общего пользования», имеются в виду в этом перечне? Неужели все? В определении понятия микрорайон, приведённом выше, сказано: «в границах которого обеспечивается…, включая территории общего пользования: общественные пространства и озеленённые территории». Так, стало быть, и это внутри микрорайона, тоже элементы планировочной структуры?
(2) Территория транспортно-пересадочного узла. Думаю, что тут то же смешение структур – ТПУ элемент структуры, но транспортной. А не планировочной. Проверочный тест тот же – выведите с территории объекты, составляющие ТПУ, и ничего с планировочной структурой не произойдёт. Может быть, из неё с этим уходом уйдёт и какой-то смысл, если, например, она была создана именно под размещение этих объектов. Произойдёт потеря качества – конкретное решение по планировке территории обессмыслится, обзаведётся нелепостью. Но зияющей пустоты в планировочной структуре на месте исчезнувшего такого «структурного элемента» не возникнет. А вот в транспортной структуре возникнет.
(3) Территория виноградо-винодельческого терруара. Надо сказать, что перечень видов элементов планировочной структуры обогатился этим видом в качестве дополнения в 2021 году… А почему терруара… только виноградо-винодельческого? – хочется осторожно, аккуратно спросить.
Вообще введение территории виноградо-винодельческого терруара в качестве нового элемента планировочной структуры в этот перечень, разоблачает его как перечень не закрытый.
При этом в этом Перечне нет, например, водных объектов – искусственных и естественных, которые не просто участвуют в формировании планировочной структуры, а часто выступают самым мощным фактором, предопределяющим её.
Имея такие элементы планировочной структуры получить представление о том, что такое планировочная структура в целом, сложнее, чем знаменитым слепцам получить представление о слоне, ощупывая одним из них ногу, другим хобот, третьим хвост.

Как же я себе представляю, что есть такое планировочная структура города?
Разумеется, не первый я поднимаю этот вопрос. И не собираюсь штурмовать пьедестал первооткрывателя ответа на него. Можно прочесть какое-то число уже данных на него ответов аж в 1970-х и 80-х годах. Но универсального ответа на него среди них, по моему представлению, так и не сложилось – каждый теоретик формулирует свой ответ на него под ту задачу, которую разрешает в своём теоретическом направлении.
Об этой неопределённости, например, цитата из статьи А. Э. Гутнова «Город как объект системного исследования»[1], в которой он объясняет необходимость введения термина «Каркас» именно тем, что ходящее в его время понятие планировочной структуры грешит неопределённостью:
«В понятие «каркас» мы вкладываем смысл, близкий к тому, в котором употребляется широко распространённый в градостроительстве термин «планировочная структура». Однако в использовании этого термина существует сегодня известная неопределённость, которую мы стремимся устранить, вводя новое понятие. Планировочная структура определяется обычно как «одна из основных характеристик пространственной организации современного города, отражающая расположение и взаимосвязь промышленных, жилых, коммуникальных, транспортных и других функциональных зон».* При этом, однако, остаётся неясным, имеется ли ввиду некая абстракция, т. е. схема основных связей, фиксирующая принцип строения системы, или физическая реальность, т. е., например, система улиц, площадей, сооружений, взаимное расположение которых отражает этот основополагающий принцип. Фактически происходит смещение двух разных смыслов внутри одного термина. В первом случае слово «планировочная» мало что добавляет к слову «структура», которое можно с успехом использовать и без этого в его основном значении. Во втором же случае слово «структура» неправильно выражает содержание понятия, так как им обозначается не тип связи, а часть реальной системы. Чтобы избежать этой путаницы, мы и предлагаем пользоваться словом «каркас».
___________________
* Ю. Бочаров, О. Кудрявцев. Планировочная структура современного города. М., 1972.»

Конечно же, планировочная структура существует сама по себе как объективная реальность цветущего в натуре города. Конечно же она сложна, многослойна, с паутиной внедрённых в неё взаимосвязей. Но меня в данном случае интересует именно её основа без всех этих надстроек – как предмет совершенно необходимого в моём понимании, самостоятельного проектирования.
Моё предложение: это принципиальная схема планировки города. Не вполне то, что сказано у Гутнова в отношении определения Бочарова и Кудрявцева: «некая абстракция, т. е. схема основных связей, фиксирующая принцип строения системы» - не о принципе строения системы речь, а об отображении в чертеже самой системы. Нечто вроде того, что вводит Гутнов под понятием «Каркас»: «наиболее устойчивая во времени часть системы, её скелет». Если угодно, это просто бланк-карта, знакомая градостроителям 1980-х годов, и даже раньше, печатаемая картонажной фабрикой достаточными тиражами, для использования, чтобы поверх неё рисовать схемы градостроительного анализа или эскизы проектных решений. Но выполненная с точностью не схемы, а именно чертежа.
Чертёж Гипподама Милетского, наверное, будет лучшей иллюстрацией к моему представлению о ней. Не потому, что на нём всё квадратное и прямоугольное, а потому что ничего лишнего – улицы, кварталы, да береговая линия, и при этом – это именно чертёж.
Помня о тех девяти видах элементов планировочной структуры, которые сформулированы приказом Минстроя, можно было примирительно к этому приказу сказать – избрание гипподамова чертежа в качестве принципиальной схемы планировочной структуры – это, мол, примитив, основа, или даже подоснова для планировочной структуры с современным наполнением этого понятия.
Только вот, эти надстройки над подосновой, эти современные элементы – районы, транспортно-пересадочные узлы, терруары оказывают ретуширующий эффект её ясности. Как на ней будут выглядеть границы, например, ТПУ? Как линии, идущие по осям улиц? По границам земельных участков, или отделяя от зданий те их части, которые вовлечённых в ТПУ? Сделает ли это отображаемую картой планировочную структуру более ясной? Можно рассуждать, обсуждать – для одного проекта наличие на карте ТПУ принципиально необходимо, для другого – нет в этом никакой необходимости, зато есть необходимость в отображении других объектов – школ, детских садов. Может быть, стоило бы в статье 42 во фразе: «материалы по обоснованию проектов планировки должны содержать «карту (фрагмент карты) планировочной структуры…»» слова «карту планировочной структуры» заменить просто «картой»?
Так что, держась главной мысли - красные линии, это линии построения планировочной структуры территории, но не всей структуры в смысле её «современного», (т.е. по нынешнему законодательству) наполнения, а лишь её планировочной основы.

[1] Сборник статей. — Москва, 1976. — 135 с., ил. — С. 101—114.

Практически все произведения градостроительного искусства, все известные на весь мир гениально блистательные планировочные композиции созданы с помощью красной линии. Даже тогда, когда их создатели ещё не пользовались нашей терминологией, и не осознавали, что линии, которыми они закрепляли контуры своих гениальных планировок, в последующем будут выделены в особый класс инструментария градостроительного проектирования.
Таким образом, красная линия инструмент не только утилитарно-рационального планирования и разрешения правовых проблем, но и градостроительного искусства.
Красота – это одна из важнейших целей создания градостроительной композиции. В зависимости от того, кто эти цели определяет и преследует их достижения, это может быть вообще самая главная, самая ответственная цель, значительно возвышающаяся над всеми остальными, но может быть и побочной, сопутствующей целью – роль личности полномочного лица в этом процесса абсолютная. Но так или иначе, даже тогда, когда это лицо саркастически ухмылялось в ответ на слова кого-либо о красоте, красота иногда сама собой без его воли и усилий находила себе дорогу в его произведение – улочки средневековых городов на всех континентах тому подтверждение. Иногда и не находила. Иногда дорогу для пришествия красоты нужно было и пробивать, и оберегать, применяя доблесть и силу – в борьбе с теми, кто не подвержен воздействию силы красоты. Охрана – одна из двух функций красной линии. Первая – создать планировочную структуру, вторая же – сохранять её.
Задача охраны от искажения, деформации градостроительного шедевра ничем не менее значительная, чем охрана живописных шедевров в музейных комплексах. В этой части смысл охраны того и другого один и тот же. Увы, не для всех, в том числе и не для всех тех, в чьих руках дело этой охраны, это очевидно. А попытка искажения градостроительного шедевра должна бы вызывать во всех властных кабинетах и коридорах реакцию того же уровня, как и попытка покушения на любое из полотен Эрмитажа, Лувра...
Впрочем, вернёмся от искусства к ремеслу.
Вот несколько сюжетов, можно сказать сюжетов классических, ибо произошедших в исторические времена, демонстрирующих на достоверных примерах силу красной линии.
1. В книге «Ветхозаветные пророки»[1] отца Александра Меня содержится следующая фраза: «Любовь Синахериба к дисциплине и порядку не знала границ. Так, в столице своей он приказал сажать на кол всех, кто при постройке дома нарушит прямые линии улиц».
Синахериб был царём Ассирии, пришедшим к власти в 705 году до Н.Э. К слову сказать, годы жизни Гипподама Милетского протекали более чем двумя веками позже.
2. Царь Пётр Великий, самолично руководил распланировкой территорий будущей столицы Империи Санкт-Петербурга. Цитата из книги С. П. Луппова[2]:
«Из текста целого ряда указов, особенно начиная с 1715 г., видно, что Пётр часто сам намечал направление и ширину улиц, месторасположение мостов, направление каналов, характер застройки той или иной части города и т. д. Это делалось обычно в форме резолюций Петра на вопросы, поставленные учреждениями, руководившими застройкой С.-Петербурга: Канцелярией городовых дел, Полициймейстерской канцелярией и т.д. … Несомненно, что Петром давались и устные указания. …
Снос и перенос домов в связи с мероприятиями по планировке города были делом самым обычным. Каждое изменение проекта планировки вызывало новые осложнения для жителей Петербурга. Дома, с переносом которых на новые места медлили их владельцы, ломались полицией. При этом все расходы по переносу построек падали на самих жителей. …
…Когда поставлены были вехи, обозначавшие направление новых улиц, выяснилось, что 96 дворов подлежало сносу. Это нимало не смутило правительство, которое предписало приступить к работе немедленно и тотчас же ломать дома, подлежащие сносу. Была выделена специальная сумма на расходы с тем, однако, чтобы она возместилась за счёт самих мастеровых - переведенцев. Таким образом, в целях некоторого улучшения планировки Петербурга правительство с необычайной лёгкостью пошло на ломку сотни домов, принадлежавших людям, жившим на скудное жалованье; две сотни семейств, оставленных без крова, были обязаны за свой счёт строить себе новые дома. Такие случаи были далеко не единичны.»
3. Назаров Валентин Фёдорович рассказывал мне, в качества примера того, что значит утверждённая красная линия: однажды к русскому царю (я, увы, не поинтересовался, к какому) обратились топографы с озабоченностью о том, что надо повышать точность топографических съёмок, потому что прокладка улиц по Высочайше утверждённым планам, начертанным на той топографической основе, которая была (недостаточно точной), приводит к тому, что эти улицы рассекают каналы и реки, отчего те приходится засыпать, выкапывая им новые русла.
Я пытался разыскать первоисточник сведений об этом, но пока не нашёл. Надеюсь, что ещё набреду на него. Ну даже если это и совершенно неточный пересказ, почти всё растративший в себе при переходах из уст в уста, или даже если это просто притча, она вполне точно отражает для нас что сильнее – красные линии улиц, которыми зафиксирована воля того, кто выражает её словами: «Быть по сему», или какие-то там реки и каналы, превратностью природы протекающие на свою беду у неё на пути.
4. В архивных делах Петербургской Городской Управы, хранящейся в ЦГИА, фонде № 513, на листах разрешений на строительство часто попадается Требование о строительстве лицевого здания по красной линии следующего содержания: «Чтобы по возведении фундамента владелец уведомил о том местного участкового техника и землемера, и дальнейшая постройка допускается лишь по получении от них особого акта, подтверждающего правильность заложения фундамента». Под правильностью заложения фундамента понималось именно соответствие лицевой линии фундамента линии городского плана, которая в современной терминологии соответствует понятию «Красная линия».
Чтобы местный техник или землемер не могли и помыслить о том, чтобы «закрыть глаза» на недостаточно полное соответствие фундамента линии городского плана, имела место статья 1065 Устава о наказаниях:
«Если начальство даст разрешение на постройку, перестройку или починку здания, не имея на то права, или несогласно с установленными правилами, и по сей причине, построенное частным лицом или обществом здание должно будет подвергнуться сломке или изменению, то весь сим частному лицу или обществу нанесённый убыток обращается на виновных в неправильном разрешении».
5. Планом на урегулирование Санкт-Петербурга, ВЫСОЧАЙШЕ утверждённым 7 марта 1880 года, была предусмотрена пробивка новой улицы от Фонтанки до Загородного проспекта. Сегодня эта улица называется Бородинская:

[1] Мень Александр «Ветхозаветные пророки», 1991, издательский дом Библиотек «Звезды», Советский писатель.
[2] Лупов С.П. «История строительства Петербурга первой четверти XVIII века» Москва-Ленинград, издательство Академии наук СССР, 1957.

Собирались осуществить эту пробивку долго. Во всяком случае на плане на урегулирование СПб в редакции и 1908 года это решение отображено точно также как в 1880-м году.
Улицу предполагалось проложить через дворовое место (земельный участок, домовладение), принадлежащего Мещанскому Обществу. Участок этот был застроен в основном деревянными постройками (думаю – различными торговыми павильонами, лавками и подобным). Каменным был лишь дом Мещанской Управы.

Под улицу от двора должно было отойти 1750 кв. саж. или 7966 кв.м.

[1] Фонд 513, опись 102, дело 5326, листы 224 об; 225; 226; 227; 228
Все деревянные постройки были ликвидированы, а каменное здание Управы было прорезано улицей, подобно тому, как ножом можно вырезать из монолитного бруска сливочного масла кусок, удалив его:

В местах этой ампутации были возведены стены, прикрывающие провалы в открывшиеся внутренности здания:

5. О сюжете, в котором громады многоквартирных домов на Тверской улице Горького в Москве (ныне Таврическая улица) передвинули на 53 метра для расширения её, я пространно писать не буду – случай широко известный, не первый и не единственный в мире. Обычно это событие упоминают в связи с восторгами в отношении чудес технического прогресса. Я же вспомнил о руководящей роли в нём именно красной линии.
Дома перемещали, не расселяя их, даже с жильцами, не выводя их полностью из эксплуатации. Дома перемещались и как бы насмехались над ещё одним определением Градкодекса – определением понятия «Объект капитального строительства».

6. Обратный пример.
8 марта 1893 года было утверждено решение об урегулировании части Сергиевской (ныне Чайковского) улицы. Как именно, иллюстрируют два следующих плана.

Такого рода урегулирование улицы означает включение в состав примыкающего к улице дворового места части территории, изъятой из улицы. Перед училищем правоведения встала задача как-то переварить это событие.
Кстати, это то самое училище, студенты которого носили форменные мундиры, своей пестротой напоминавшие оперение чижика, а зимою носили пыжиковые шапки. Славились они своим пристрастием к трактирам, после которых нетвёрдой походкой гуляли вдоль Фонтанки. Отсюда и пошло: «Чижик-пыжик, где ты был. На Фонтанке водку пил». В этом училище учился и П.И. Чайковский.
Здание училища, построенное в конце XVIII века архитектором Стасовым, в 1909-1910 гг. было реконструировано архитектором Сюзором, прославившимся строительством здания компании Зингер на Невском проспекте (ныне Дом Книги). При этой реконструкции здание обрело новые фасады по Сергеевской улице и конфигурацию пятна застройки.

6. «Дежурный план красных линий».
Это был такой отдел ГлавАПУ Ленинграда. Руководила им Галина Петровна Титова. Легендарная личность, одна из самых авторитетных руководителей Главного Архитектурно-Планировочного Управления Исполкома Ленсовета. Галина Петровна была ревностным стражем красных линий. Как мне рассказывал Назаров Валентин Фёдорович, она могла ворваться в какую-нибудь комнату Первой мастерской Ленпроекта (в ней разрабатывали Генеральные планы и ПДП, и он располагался в здании ГлавАПУ, а не в основном здании Ленпроекта), если по её сведениям какой-нибудь проектировщик в своём проекте непочтительно отнёсся к красной линии (уж как именно, я спросить не догадался), и устроить ему выволочку, практически показательную порку.
Женщиной она была совершенно особо неотразимой красоты, что признавал даже я, хотя был в те времена сильно-сильно-сильно младшего по сравнению с ней поколения. Это была та красота, которая и была страшная сила, весь концентрат её мощи. Сила неутомимой энергии и решимости. Её взгляд испепелял виновника. Её крепкие слова, как канчуки хлестали его, что казалось, сдирали его кожу с щёк и ушей. Не удивлюсь, если кто-то вспомнит и о прямом рукоприкладстве. Ею любовались, её уважали и сакрально-трепетно её страшились. ГлавАПУ Ленинграда был в те времена Управлением высокой культуры красных линий. Это не метафора и не гипербола, это констатация факта. Красные линии были прямы, как натянутые струны. Планы красных линий, казалось, пели, как арфы, насколько они были безупречны.
Увы, с этого места приходится переходить к следующему разделу.

В 90-е годы многое встало с ног на голову. Что было ничем, вдруг стало всем – это были земельные участки. Земельные участки, возникшие во многих случаях из ничего, совершенно не стеснялись красной линии, простодушно не замечали её. Одни бесцеремонно ложились на неё, залезая на улицу, другие ложились в стороне, не доползая до неё – просто там, где им было удобным.
Там, где красная линия, казалась бы, была закреплена камнем, а не просто линией на бумаге чертежа - фасадами капитальной застройки в исторических, да и прочих районах Санкт-Петербурга, и туда пришло демонстративное попрание её достоинства. Там взрывообразно увеличилось число магазинов, ресторанов, кафе, парикмахерских, бюро разнообразных услуг… на каждом шагу. Они очень быстро освоили всё наследие прежних советских магазинов, и прочих ателье, и не удовлетворившись ими, хлынули в первые этажи, в подвалы, в бельэтажи, прорубая на месте окон новые двери. Для доступности к подвальным помещениям потребовались приямки, в бельэтажи – крыльца и наружные лестницы, в первые этажи восходящие или нисходящие ступени. На лицевых фасадах, вытянутых прежде вдоль красной линии, словно солдаты Преображенского полка на параде, стали расти эти новообразования.
И как только в этих районах начался процесс массового образования земельных участков, границы их стали аккуратно обрисовывать и приямки, и крыльца, даже плиты, положенные перед входными дверями, и даже проекции на землю козырьков над дверями. Да и не только их – просто следуя по обрезу фундамента лицевого фасада они аккуратно, а чаще весьма неаккуратно обводили все выступы и отступы фасадных креповок, ризалитов, хоть и в несколько несчастных сантиметров… - не взирая на красные линии, которые, надо признать, именно в центральной исторической части города к тому времени и без того уже как-то повыветрились с планов города.
А когда уж пришло время готовить документацию по планировке, что же было делать разработчику такой документации для территории, на которой уже образованы, и прошли «межевание», и поставлены на строгий кадастровый учёт такие земельные участки? Невероятно подскочивший в значимости приоритет частных прав ставил табу на мысли о том, чтобы критически взглянуть на границы земельных участков, какими бы пятнами Роршаха они ему ни казались. Очень быстро всеми овладел императив сакральной неприкосновенности частных земельных участков, пусть и с такими границами.
Об участи красных линий переживать как-то вдруг перестали. Прежние их ревнители, молчаливо и про себя оплакивая их участь, смиренно «поправляли» их, обводя ими границы земельных участков по всем их выступам и отступам.
Ревнители эти между собой, утешаясь горьким сарказмом, презрительно обзывали такие красные линии «кардиограммами». Но продолжали, продолжали… и продолжают множить массу таких «кардиограмм», замещая ими некогда установленные нормальные красные линии. А также восполняя ими недостачу красных линий на застроенных территориях там, где их по какой-то причине не было, либо нет о них никаких сведений.
Как-то один из главных архитекторов города, когда принесли ему на подпись чей-то очередной проект планировки с кардиограммами красных линий, приказал отклонить его с требованием сделать красные линии прямыми. Сотрудница на это в ответ ему дерзко и с вызовом заявила: «А где, в каком законе написано, что красные линии должны быть прямыми?» А ведь и впрямь, нигде не написано, и намёка на это даже нет. А чтобы отклонить проект, теперь, как никогда, надо указать законное основание.
Воистину, от великого до смешного один шаг!

Это сюжеты о самых зияющих прорехах в градостроительном законодательстве, через которые протекает наиболее крупный ущерб всему институту (идее и практике) красных линий.
Раньше, до 1991 года отдельно взятого градостроительного законодательства, можно считать, не было. Не было и прорех в нём. Процессом управляло профессиональное знание предмета, сконцентрированное в проектных институтах, переходившее от поколения к поколению в процессе профессионального роста в них молодых специалистов. От института к институту, тем более от города к городу это знание в тех или иных деталях отличалось, и эти отличия формировали региональные школы градостроительства, которыми профессиональные сообщества конкурировали друг с другом с большой пользой для общей национальной градостроительной школы. Повторюсь – прорех в нормативно-методическом и научном обеспечении градостроительного проектирования в этих хранилищах мудрости не то, что не знали, но если вдруг узнавали о какой-либо, то тут же работали над тем, чтобы восполнить её. И знаниями, опытом, технологиями своего времени каждый из них был наполнен с верхом.
Но с реформами в дело вмешалось законодательство. И теперь дело совершенствования национального градостроительства во многом трансформировалось в процесс совершенствования его правовой основы.

Ныне действующее определение этого понятия включает в себя утверждение, что красные линии, это линии, которые … подлежат установлению, изменению или отмене в документации по планировке территории.
Сначала замечу, что наличия таких слов в общем, обычном случае не до̀лжно иметь в определении предмета. Ибо, что такое есть сам предмет определения как вещь в себе – это один вопрос, который только один и должен быть решён разработкой его определения. А каким образом мы устанавливаем порядок возникновения таких предметов в нашем предметном мире – это вопрос совсем другой. Порядок этот может и должен жить своей жизнью, в том числе и меняться время от времени, лишь бы только от таких перемен не менялось бы смысловое наполнение предмета.
Но это в общем, обычном случае. Случай с красной линией не общий.
Совершенно правомерно то, что Кодекс провозгласил порядок установления красной линии никак не иначе, чем посредством подготовки документации по планировке. Но ведь Кодекс это не просто провозгласил, а включил это провозглашение именно в определение понятия красной линии. Из догматического прочтения определения, составленного в такой конструкции, возникает вывод, что факт утверждения документации по планировке, включающей красную линию, является целым звеном в ДНК, если вообще не всей ДНК этой красной линии. То есть, является частью её смысла и идеи – без проекта планировки в своём генезисе красная линия, как улей опустелый, и её присутствие среди предметов текущей градостроительной реальности не просто не полезно, но и вредно. И действительно это так – она выходит из документации по планировке территории как Афродита из морской пены, и больше ей просто физически не из чего произойти.
Так-то оно так. И это подтверждает мои предыдущие мысли о том, что красная линия, это, прежде всего, инструмент градостроительного планирования – инструмент сотворения планировки города. Сотворения и охраны сотворённой планировки. А не инвентарного учёта всех, какие ни обнаружатся, в том числе, стихийных, диких участков общего пользования. Только по моему убеждению следует внести определённое уточнение. Проект планировки, это ведь тоже только инструмент. Инструмент для того, чтобы составить, выразить и утвердить волевое решение о том, какой быть планировке. Следовательно, главным источником красной линии является не сам проект планировки, а волевое решение о том, какой ей быть, явленное через этот проект. Воля первична, проект вторичен – понимание этого надо держать в тонусе. Ибо есть многие проекты планировки, в которых красная линия просто послушно и безвольно обводит кардиограммы лицевых границ земельных участков – и де-факто такой проект планировки акт проявления не волевого решения, а безответственно безвольного подчинения обстоятельствам, которое под вывеской «Проекта планировки» становится документом закрепления имеющихся дефектов планировки, а то и производства новых.
И далее: о какой документации по планировке идёт речь? Про ту, которая создаётся с 2004-го года, всё ясно. А ранее? В атмосфере 91-92 годов и даже позже витали идеи, в том числе, о том, что новая Администрация, это администрация Санкт-Петербурга, а не Ленинграда, и как бы не является правопреемником Исполкома Ленсовета. На этом основании она будто бы не имеет полномочий ни отменять, ни вносить изменения в решения Исполкома, но не имеет и обязанностей их исполнять. В общем, в этой атмосфере в основном преобладал «правовой туман», из которого время от времени выныривали монстры таких инициатив, как например, игнорировать решения ЛГИ по утверждению ПДП вместе с красными линиями, установленными в соответствии с ними – типа «новых наплодим».
Прошло время. Страсти диспутов остыли. Но определённости не прибавилось. Определённости в том, какую документацию прошлых эпох можно считать настолько достаточным аналогом нынешней документации по планировке территории, чтобы красные линии, утверждённые ею, можно было бы и сегодня признавать за достаточно утверждённые.
Какой-никакой ответ на этот вопрос законодательством был дан лишь однажды.
Впрочем, лучше я просто приведу текст обращения КГА Санкт-Петербурга в Минстрой РФ 2019-го года «О возможности учёта в ИСОГД сведений о существующих красных линиях, установленных ранее, в том числе, в соответствие с документацией, утверждённой до введения практики подготовки проектов детальной планировки»:
«Как следует из пункта 3 статьи 56 Градостроительного кодекса Российской Федерации (далее - ГрК РФ), целью ведения ИСОГД является обеспечение заинтересованных лиц достоверными сведениями, необходимыми для осуществления градостроительной, деятельности.
В соответствии с п.11 статьи 1 ГрК РФ красные линии подразделяются на существующие и планируемые (изменяемые, вновь образуемые) красные линии.
В соответствии с требованиями главы 5 ГрК РФ красные линии устанавливаются и изменяются в составе документации по планировке – проектов планировки и межевания территории. При этом на материалах этой документации отображаются также и существующие красные линии.
Следуя логике требований главы 5 ГрК РФ, в качестве признаваемых действующим законодательством существующих красных линий могут использоваться только те из них, которые установлены документацией по планировке территории, соответствующей смыслу такой документации, установленному действующим Градостроительным кодексом Российской Федерации с момента его введения в 2004 году.
При этом подпунктом 6 пункта 10 Положения о системе классификации и кодирования, используемой при ведении книг, входящих в состав информационной системы обеспечения градостроительной деятельности, утверждённого приказом Министерства регионального развития Российской Федерации от 30.08.2007, № 85, в таблице соответствия Градостроительному кодексу Российской Федерации от 29.12.2004 N 190-ФЗ наименований градостроительной документации, утверждённой до его принятия, подлежащей инвентаризации указано, что понятию «Проект планировки территории» соответствует понятие «Проект детальной планировки», а понятию «Проект межевания территории» соответствует понятие «Проект застройки».
Таким образом, в ИСОГД в качестве сведений о существующих красных линиях, которые в соответствии с действующим законодательством признаются достоверными, наряду с красными линиями, утверждёнными в составе документации по планировке территории после 2004 года, могут содержаться так же и сведения о красных линиях, установленных в соответствии с утверждёнными проектами детальной планировки.
Понятие «Проект детальной планировки» было введено «Инструкцией по составлению проектов планировки и застройки городов», (И 115-56) утверждённой Государственным Комитетом по делам строительства Совета Министров СССР 21.05.1956. На сегодня бóльшая часть современного Санкт-Петербурга застроена в соответствии с проектами детальной планировки.
Однако в Ленинграде и до 1956 года, как после Великой Отечественной Войны, так и до неё было подготовлено, утверждено в соответствии действовавшим тогда законодательством и реализовано в натуре значительное число крупных градостроительных проектов, в результате которых были образованы планировочные структуры новых районов, градостроительных ансамблей, реконструированы и упорядочены районы существующей застройки. В составе этой проектной документации устанавливались красные линии, которыми сегодня закреплены границы элементов планировочной структуры, возникших в результате этих работ.
При этом и после 1956 года планировочная структура Ленинграда, в основном в случаях решения локальных задач реконструкции сложившейся планировочной структуры, приобретала новые и изменённые красные линии без подготовки проектов детальной планировки, но в составе иной документации по планировке территории своего времени.
В целом следует отметить, что в Санкт-Петербурге по состоянию на 1956 год не было ни одного участка планировочной структуры, в том числе и в исторических районах, возникшей без предварительной подготовки документации по планировке территории, наименовавшейся в соответствии с типологией градостроительной документации своего времени, в которой были установлены красные линии, в том числе, те из них, которые именовались в соответствии с терминологией своего времени: «Линии городского плана», «Линии урегулирования» и другие, так как применение для них единого термина «Красная линия» устоялось только после 1917 года.
Однако, на сегодня в силу того, что в приказе Минрегионразвития от 30.08.2007, № 85, соответствие действующему понятию «Проект планировки» установлено только для понятия «Проект детальной планировки», а соответствие современному понятию «Красная линия» не установлено вовсе, в отношении сведений о всех красных линиях, установленных в соответствии с документами по планировке территории, утверждёнными до 1956 года, основания для включения в ИСОГД в качестве существующих красных линий отсутствуют.
Кроме того, при учёте сведений о существующих красных линиях в ЦИОГД Санкт-Петербурга обнаружилось, что документы об утверждении проектов детальной планировки, подготовленных в разные исторические периоды, в некоторых случаях либо утрачены, либо, возможно, по какой-то причине эти проекты не дошли до официального акта их утверждения. Однако, эти документы, включая сведения о красных линиях, легли в основу подготовки реализованных проектов застройки элементов планировочной – застройки кварталов и строительства улиц. Теперь эти красные линии, не имея документов об их утверждении, представляют собой фактические границы между существующим территориями кварталов и улицами, закреплёнными ими в натуре. Однако в отсутствие документов об утверждении этой документации, также отсутствуют основания для включения в ИСОГД сведений о них в качестве существующих красных линий.
В результате изложенного выше, значительная часть существующей планировочной структуры Санкт-Петербурга может оказаться лишённой красных линий, закрепляющих границы существующих элементов этой структуры, и, как следствие этого могут возникать основания для юридического непризнания существования самих этих элементов планировочной структуры – улиц и кварталов.
Территории исторических районов Санкт-Петербурга относятся к историческому поселению. В соответствии с законом № 73-ФЗ «О культурном наследии народов Российской Федерации» планировочная структура, включая её элементы, составляет предмет охраны исторического поселения. Однако при осуществлении градостроительной деятельности обеспечить сохранность такого предмета охраны в отсутствие признаваемым законодательством в качестве достоверных сведений о красных линиях, формирующих и закрепляющих эту структуру и границы её элементов, представляется затруднительным.
Учитывая сказанное, прошу Вас дать разъяснение о принципиальной возможности или невозможности учёта в ИСОГД сведений о красных линиях, установленных в составе градостроительной документации, утверждённой ранее 1956 года, а также об ранее установленных вне порядка, предусмотренного законодательством, но ставших фактическими красными линиями, реализованными в натуре и закреплёнными существующей планировкой и застройкой, в качестве достоверных сведений о существующих красных линиях».
Период действия названного в этом письме приказа Минрегионразвития от 30.08.2007, № 85 и был с 14.03.2008 по 24.03.2020 г. В 2020 году он был заменён новым приказом. Но в том новом приказе указанная таблица соответствия отсутствует. Форточка возможности хоть какие-то из «старых» красных линий с полным юридическим основанием признавать действующими, захлопнулась.
А что же ответил на это письмо Минстрой? Ничего – просто не ответил.
А тем временем в Петербурге всё чаще и чаще слушались дела по искам с требованиями отмены красных линий, кому-то в чём-то мешавших, и дела эти часто выигрывались именно потому, что эти красные линии были установлены документами, которые суды отказывались принимать за те проекты планировки, которая имеется в виду Градостроительным кодексом. Это привело к решению провести инвентаризацию имеющихся в наличии красных линий города с целью расфильтровать их на «Утверждённые» и «Проекты неутверждённых красных линий», которые с момента получения такого статуса становились не красными линиями, а только эскизами их, могущими служить лишь в качестве справочного материала для установления настоящих красных линий в неопределённом будущем. Юристы Комитета по градостроительству и архитектуре провели изыскания и сумели помимо ПДП найти и иные правовые акты, применявшиеся в прошлые периоды, позволявшие оправдать статус «Утверждённые» для существовавших тогда красных линий. Но, увы, далеко не для всех. Результат инвентаризации был тяжёлый – чуть не половина, а может быть и больше половины красных линий оказались вынуждены были покинуть карту Санкт-Петербурга, не сумев в этой процедуре подтвердить свою состоятельность. Улицы города и так до этого блиставшие наготой от частого отсутствия красных линий, теперь уже совсем неприлично обнажились.
Впрочем, частично это послужило и к лучшему – среди отправленных в отставку красных линий ушли почти все, установленные в 90-е годы красные линии исторического центра города, в основном те самые кардиограммы. Почти, да не все. Но вместе с этой «грязной водой» ушли и совершенно нормальные, абсолютно правильные красные линии – красные линии, по которым уже давно состоялась распланировка территории, построены улицы, застроены кварталы. Просто потому, что акты, на основании которых они были установлены, не удалось вложить в прокрустово ложе смыслового соответствия этим словам Градкодекса: «документация по планировке территории».
В других городах, Москве, Красноярске, в иных, о которых я, наверное, просто не знаю, эту задачу решили радикально – переустановили красные линии с прежних на новые, признав многие прежние новыми. Теперь там не страдают проблемой недостаточности красных линий из-за недостаточности исторических правовых актов служить основанием для их признания. Но и это представляется мне достаточно сомнительным, «кривым» выходом из положения. Всё же градостроительство зиждется на принципах последовательности и преемственности – планировочная структура города в современном своём состоянии является результатом исторического процесса развития планировочной структуры всех своих исторических периодов, которые фрагментами впаяны в неё. Правильным было бы, чтобы и красные линии её, фрагментами соответствующие этим периодам, сохраняли бы маркеры, относящие их к ним. Чтобы через них эти знания об истории планировки были в доступности и осязаемости для всех тех, кто стремится к знанию, пониманию и к сознательному отношению к этой планировочной структуре, для чего бы эти знания им ни понадобились. То есть, я против того, чтобы ради удобства какого-то момента отменять красную линию со всей её историей, замещая такой же, но якобы новой. А это, к сожалению, зачастую делается даже не в описанных здесь мной целях, а просто походя, например, из нужды добавить ей пару новых характерных створных точек, т.е. без изменения геометрии – и ради этого красная линия, установленная, например, проектом детальной планировки какого-нибудь из 1970-х годов становится красной линией, переустановленной, например, в 2024 году, сбивая все ориентиры в понимании исторической генетики этой планировки.
Особо сложным случаем стала задача наделения красной линией исторической улицы – улицы, спланированной и застроенной по какому-либо плану до 1917 года. Изначально в базе данных о красных линиях, например, в Ленинграде, и наследовавшем ему Санкт-Петербурге, их и не было. То есть, они, сами по себе, конечно же, были, но без отображения на картах. Они просто обитали в сознании градостроителей – все знали об их существовании, для всех они были само собой разумеющимся, но отображать их на планах просто не было никакой практической нужды – они и без того были самоочевидны.
Сегодня фактор самоочевидности в условиях требований к нормативно-правовой однозначности действовать перестал совершенно. А слова о том, что в Санкт-Петербурге нет ни одной улицы, проложенной не по плану, и значительная часть таких планов даже имеет Высочайшую резолюцию «Быть по сему», не производят никакого впечатления на тех, кто утверждает, что уж точно правовые акты царского времени на сегодня никакой роли играть не могут, и ни за какое обоснование красных линий их принять невозможно.
Но самое сложное во всём этом то, что сохранившихся исторических планов вряд ли достаточно для отыскания исчерпывающих сведений о красных линиях. Да и технически они мало пригодны для переноса их в действующую информационную систему с её требованиями к точности. Тут, считаю, надо исходить из презумпции того, что они, во-первых, точно есть. Во-вторых, точно воспроизведены в натуре, ибо нет оснований сомневаться в добросовестности застройщиков этих исторических районов, в добросовестности органов, следивших за соответствием строительства красным линиям. И даже более – что натурою эти красные линии отображены более точно, и сохранены более надёжно, чем если бы были переданы нам через чертежи своего времени. И при признании этого следует говорить не об установлении красных линий, а о восстановлении (воссоздании) сведений о них в графической форме современных форматов. Все данные для такого воссоздания, как правило, в наличии и со степенью надёжности безмерно выше, чем у всех имеющихся на земле документов – надёжностью воспроизведённого в камне свидетельства.
Введение действия «Восстановление» (воссоздание) в дополнение к действию «Установление» красной линии прошу считать моим предложением для введения в Градостроительный кодекс. Прошу при этом учесть, что применение к таким случаям действия «Установление» приводит к искажению красной линии, как артефакта исторической планировки. А если это происходит на улицах исторического поселения, то приводит к ущербу предмету его охраны.
А также внести ясность какой документацией по планировке могут быть обоснованы существующие красные линии, а может быть и не только документацией, но и иными правовыми актами.
Например, вот, что можно отыскать в Полном собрании законов Российской Империи:

«Понеже по приговору Правительствующаго Сената Октября 19 дня прошлаго 1734 году велѣно, по силѣ Ея Императорскаго Величества указа, имеющiйся на Адмиралтейском острову Морскiй рынокъ перевесть на показанное от Полицмейстерской Канцелярии мѣсто, ѣдучи к Невскому монастырю по правую сторону прешпективной дороги, и от той прешпективой до того рынку оставить порозжаго мѣста двадцать саженъ, на которомъ для лучшаго плезиру усадить деревьемъ.»[1].
Прешпективная дорога – это Невский проспект в Санкт-Петербурге, а Морской рынок, это в последствии Большой Гостиный двор. Этим указом установлено местное уширение Невского проспекта перед Гостиным двором – красная линия перед ним, отодвинута от общей красной линии проспекта ради его локального уширения – место прекрасно известное всем петербуржцам и гостям города, как одно из самых знаковых его мест. Разве этот Указ времён Анны Иоанновны не достоин того, чтобы им обосновать и признать эту красную линию?

[1] Полное собрание законов Российской Империи с 1649 года. Т. IX 1733-1736. Стр. 583-584 ук. 6815 Сентября 30. Сенатский «Об отводе места в Санктпетербурге по Невскому проспекту под Гостиный двор». Время правления Анны Иоановны.

Градостроительный кодекс в редакции до августа 2019 года определял красные линии как линии, которые обозначают существующие, планируемые (изменяемые, вновь образуемые) границы. Почему-то затем эти слова из определения исчезли.
Тем не менее, годом позже приказом Минстроя РФ от 06.08.2020 № 433/пр «Об утверждении технических требований к ведению реестров государственных информационных систем обеспечения градостроительной деятельности…» в отношении красных линий их велено включать в ИСОГД с атрибутом «Статус» со следующими кодами для заполнения:
7E1 «Существующий»;
7E2 «Планируемый»;
7E3 «Отменяемый».
И так, Минстрой подтверждает нам, что он продолжает считать, что красные линии, как и прежде, различаются на эти три категории. Понятно, что красные линии категории «Отменяемый», являются объектами архивного хранения для сохранения сведений об истории красных линий, а на поле актуального положения дел остаются только Существующие и Планируемые красные линии.
Пока речь идёт о проектной документации по планировке территории, подготовленной для её последующего утверждения, смысл этого разделения красных линий на те и другие совершенно понятен. Но что происходит далее – после утверждения этой документации? В одном из официальных разъяснений Минстроя или МинРегионразвития РФ на чей-то вопрос был дан ответ: «Существующей» является красная линия, утверждённая в составе документации по планировке территории. Получается, что Планируемой красная линия может быть только в период до утверждения документации. А в ИСОГД красной линии с таким статусом вообще быть не может, поскольку в эту систему попадают объекты только утверждённой документации.
Между тем, проблема не в том, чтобы просто формальности ради правильно заполнить в атрибут «Статус» в системе учёта красных линий. Проблема вот в чём.
Какая-то часть проектных решений, отображённых красными линиями, оказывается реализованной, и в результате этой реализации границы элементов планировочной структуры приходят в точное соответствие с этими красными линиями. Статус «Существующая» в отношении таких красных линий не вызывает вопросов.
Другая же часть этих решений, реализуется не сразу после утверждения документации, а откладывается на некоторое время. Иногда на не неопределённое, иногда надолго. Иногда не реализуется вообще. А красные линии всё это время продолжают лежать поперёк реальной планировки территории, держа всех, имеющих к ней отношение, в непрерывно напряжённом недоумении что означает это явление их народу. Судя по ответу из Минстроя, они также считаются «Существующими». Но какие же они существующие, если в существующей реальности они реальность пока только проектная?
Наверное, было бы проще переживать такое недоумение, если бы нереализованные красные линии сохраняли бы статус «Планируемых» до определённого момента начала их реализации, и, если бы смысловое значение красных линий в статусе «Планируемая» отличалось от смыслового значения красных линий в статусе «Существующая», что фактически и имеет место, и это различие было бы ясно предельно исчерпывающе разъяснено законодательством.
Кстати, введение такого различия сильно облегчило бы и задачи градостроительного планирования. Сегодня, приступая к подготовке документации по планировке территории, проектировщик вынужден ко всем уже утверждённым до него в отношении территории проектирования красным линиям относиться как к существующим – и к реализованным, и к нереализованным. Однако, согласитесь, принять решение об изменении реализованных в натуре красных линий подразумевает под собой строительные мероприятия по физической перепланировке территории, в то время как решение по изменению планируемых красных линий - только по корректировке пока только планируемых мероприятий – совершенно разные по тяжести и ответственности решения.
Весь пафос непрерывно напряжённого недоумения населения, вызываемый нереализованными красными линиями, хорошо иллюстрируется цитатой из книги О.П. Бертинского «Устав Строительный с разъяснениями по решениям Правительствующего Сената и циркулярами Внутренних дел, и извлечениями из других частей Свода Законов, и с приложением алфавитного указателя», издания1902 года.[1]
Комментарий к статье 187 Устава Строительного издания 1900 г.:

[1] Скачать текст для ознакомления со всей книгой можно, например, здесь: https://nikonovpn.tilda.ws/ustav_bertinskogo.

Вот примерно такого разъяснения положения, в которое попадают владельцы земельных участков, которые пересекла внезапно свалившаяся на них красная линия, хотелось бы ожидать и от нашего законодательства.
Но дело не только в неопределённости значения якобы Существующей красной линии, но которую я агитирую считать Планируемой. Дело ещё и в том, что ответственная задача красных линий состоит в том, чтобы картина их ясно и недвусмысленно отражала на плане планировочную структуру – в её текущем состоянии, плюс картину её планируемого преобразования. Для полного и, повторюсь, недвусмысленного соответствия официальной информационной системы о красных линиях существующей реальности, в информационной системе ещё нереализованные красные линии следовало бы отображать не просто со статусом «Планируемая», но и в другом, отдельном от Существующих красных линий слое – слоем ниже или выше – чтобы актуальная планировка территории отображалась в ней как она есть до известного момента – момента замещения её новой. А что считать таким моментом должно быть определено в Порядке перехода красных линий из статуса «Планируемая» в статус «Существующая» - например, аналогичному тому, который изложен в вышеприведённом историческом примере. Порядок такой должен быть. Должен быть порядок.
Про отменяемую красную линии тоже есть что сказать. По территории одного проекта планировки, утверждённого в начале 1980-х годов, проходит шоссейная дорога, к северу от которой располагались кварталы ИЖС с мелкой сетью улиц, к югу – пустующая территория. ПДП предполагалось территорию с юга и севера от шоссе застроить современными кварталами с новой улично-дорожной сетью, для которой был утверждён план красных линий. В последующие годы территория к югу от шоссе была застроена микрорайонами с созданной в соответствии с красными линиями улично-дорожной сетью, а северная осталась застроенная ИЖС. Прошли годы, последовательно друг за другом были приняты уже три генеральных плана города, в каждом из которых на территорию к северу от шоссе были установлена функциональная зона индивидуальной жилой застройки. ПЗЗ был установлен регламент тоже индивидуальной жилой застройки. О планах строительства микрорайонов давно уже нет и речи. А красные линии всё лежали и лежали поперёк-наискосок улиц, участков домов, не давая провести нормальное межевание и оформить собственность на эти участки. Наконец, жители «достали» некоторых депутатов Думы, те – Губернатора. В итоге вышло распоряжение об отмене этого ПДП. Красные линии исчезли с территории ИЖС. Но исчезли и с территории к югу от шоссе – у улиц и микрорайонов, которыми те были нормально ограничены.
Почему же нельзя было просто давно уже отменить красные линии на территории к северу от шоссе, как только они вошли в противоречие с генеральным планом города? Ведь безвозвратная потеря ими актуальности сразу стала совершенно очевидна. Да просто потому, что согласно Градостроительному кодексу, увы, красные линии устанавливаются, изменяются и отменяются исключительно в соответствии с документацией по планировке территории. А подготавливать такую документацию для такой территории с целью лишь отменить красные линии, это оказалось уж слишком избыточно.

Одна из скрытых новаций Градостроительного кодекса в отношении традиционного национального градостроительства – Линия отступа от красной линии.
Эта новация маскируется под всем известную, прежде практиковавшуюся «Линию застройки». Но это совсем не она. Та линия застройки принудительно выравнивала фасады домов, требуя располагать их в единую линию вдоль улицы на протяжении как минимум квартала или его части значительной протяжённости – для создания если не ансамбля улицы, то по крайней мере упорядоченного уличного фронта. А Линия отступа, мало того, что является линей регулирующей застройку лишь в границах отдельно взятого участка (ибо отнесена к градостроительному регламенту, а тот в свою очередь устанавливается в отношении земельных участков), так ещё и не требует размещения объекта строительства вдоль себя – застройщик ограничен лишь в том, что не может приблизиться зданием к красной линии ближе этой линии, но может размещать здание где угодно за нею. Это различие принципиально важно тем, что «Линия отступа», в отличие от «Линии застройки» не может служить инструментом создания градостроительного ансамбля улицы, не может служить инструментом сохранения традиционных для российских городов черт городской среды. И как бы толкает к разрушению сложившейся до неё среды посредством эрозии в едином уличном фронте там, где такой фронт является важной средовой характеристикой.
Откуда и для чего она вообще взялась? Моя версия – возможно неким искажённым образом перетекла к нам из германского градостроительного законодательства, которым предусмотрено одновременно используемых две красных линии вдоль улицы. Одна – граница собственно улицы, Strassenfluchtlinien, вторая – граница застройки, Baufluchtlinien. Между ними, как правило, располагается палисадник. В нём немцы, искусные садовники, создают великолепные цветочно-растительные композиции, чудесным образом дополняя архитектурный облик своих домов. Практический же смысл этого, насколько мне известно, состоит в резервировании незастроенной приуличной полосы на случай возникновения потребности в расширении улицы.
Впрочем, немецкий пример я привожу не ради поиска объяснения практического смысла отечественной Линии отступа (я далеко не уверен, что моё объяснение нашей Линии отступа правильное), а как пример того, что объяснения в принципе бывают, что они нужны и должны быть в том или ином виде сообщены законодателем потребителю его продукции.
Что до насущных проблем, например, петербургского градостроительства, да и не только петербургского, то основной характеристикой его исторических улиц является застройка так называемой ещё с петровских времён «Сплошной фасадой», то есть лицевыми фасадами домов, непосредственно выходящих на красную линию улиц. Такой вид улиц формировался властями города принудительными мерами – законодательными требованиями размещения зданий именно по единой линии. Средством «Линия отступа от красной линии», даже при нулевом значении допустимого отступа, такой регламентации застройки добиться нельзя, так как любой застройщик, которому вздумается отступить зданием вглубь участка, может сделать это. И, надо сказать, делает, действительно внося эрозию в традиционный монолит исторических улиц.

В официальных комментариях на эту тему приходится читать и слышать сплошь догматическое: здание не должно выступать за красную линию.
Такое заявление догматично уже своей отстранённостью от размышлений о соотношении идеала и реальности. В идеале красная линия есть математически точная геометрически и топологически определённая линия нулевой толщены. При выносе её в натуру никакая аккуратность и тщательность исполнителей не уберегут их от некоторой погрешности – в реальной действительности просто нет ни прямой линии и других правильных фигур – любая линия хоть сколько-нибудь, да «дрожит». А при строительстве вдоль этой вынесенной в натуру красной линии никакая аккуратность и тщательность строителей не уберегут их от погрешности уже по отношению к вынесенной в натуру. А далее – неравномерные осадки конструкций, их горизонтальные по разным причинам подвижки, строительные работы, например, по ремонтной облицовке цоколя, наслоения штукатурки, её вспученность и т.д., делают бессмысленной позицию в том, что фасад стены ни на миллиметр, ни на долю миллиметра не должен выходить за красную линию.
Но в данном случае разговор не об этом, – а о том, что фасад не может быть просто плоской двухмерной пластиной. Он трёхмерен. Из него выступают выступающие и в него западают западающие части. Фасад здания характерен своей пластикой – ею лепится его архитектура. При этом, с учётом того, что сказано в предыдущем сюжете, надо добавить, что в случае застройки улицы «Сплошною фасадой», по единой линии улицы здания должны стоять именно плоскостью своих фасадов, а не кончиками выступающих из него деталей. В догматическом требовании «здание не должно выступать за красную линию» подразумевается, что оно не должно выступать ни единым таким кончиком. То есть, должно строиться за красной линией на расстоянии от неё как минимум на величину выступа из фасада самой выступающей его детали. Или другой вариант: красная линия должна огибать все эти выступы. И, конечно, вместе с выступами красной линии, огибающими такие части фасада, выступать должна и лицевая линия земельного участка дома с таким фасадом. Например цитата:
«На основании изложенного, по мнению Комитета при установлении (или уточнении) красных линий необходимо учитывать существующие границы (контуры) зданий и сооружений, в том числе их выступающие элементы (крыльца, сходы в подвал и др.).»[1]
Именно эта практика одержала убедительную победу в Санкт-Петербурге, порождая и плодя кардиограммообразные красные линии.
Впрочем, в условиях сложившейся застройки имеются и компромиссные предложения по тому, как сохранить прямолинейный характер красной линии – путём локального параллельного переноса её вперёд на величину выступов на существующем фасаде здания, очевидно, вместе и с границей земельного участка.
При этом, почему-то не возникает, лежащего на поверхности соображения о том, что земельный участок, расширенный на выступ крыльца или приямка, других элементов, при следующей итерации строительного развития недвижимости на нём даёт полное право владельцу заполнить его полноценным строительным объёмом – на всю высоту, разрешённую для дома в целом.
Эта тема в градостроительном законодательстве имеет историю. В Санкт-Петербурге до 1917 года вопрос регламентации выступов частями фасада за лицевую границу дворового места (земельного участка) созревал постепенно. Обязательными постановлениями Санкт-Петербургской Городской Думой по строительной части, опубликованными в Известиях С-Пб Городской Думы № 34 1881 года, были запрещены крыльца и приямки, выходящие на улицу:
«§33. Выходить ступенями на тротуар более 8 вершков за линию построек воспрещается. Наружные крыльца и сходы, имеющие выступ из-за построек более 8 вершков, должны быть при капитальной перестройке зданий, в которых они устроены, переделаны и приведены к вышеустановленному размеру. До переделок они должны быть ограждены металлическими перилами, не менее 1 аршина 6 вершков высоты.»
8 вершков, это примерно 36 сантиметров, т.е. одна ступень.
Это момент принципиальный. Тем самым было установлено, что входная группа в здание, требующая подъёма или спуска с уровня тротуара на уровень внутреннего помещения в здании, если здание стоит по красной линии, должна располагаться внутри здания – за лицевой гранью его фасадной стены. Выступ на улицу допускался лишь одной ступенью. Где-то двумя. Не более. Это историческое требование, направленное, прежде всего, на сохранение уличного коммуникационного пространства от перегораживаний, что ещё более актуально было бы в условиях современной реальности, так как крыльца и приямки существенно сужают тротуары, которые сегодня, в отличие от Петербурга до 1917 года, являются физически единственными проходами пешеходов по улицам – до 1917 года они также служили для прохода пешеходов, но всё же пешеходы тем уличным транспортом ещё не настолько радикально были вытеснены на тротуары. Но это требование оказало и мощное средообразующее воздействие на город.
Нельзя сказать, что крылец и приямков на улицах не было вообще – предприимчивый и не сильно законопослушный народец пробивал себе поблажки, а в иных случаях и обстоятельства действительно вынуждали. Но в целом город силою установленных правил и последовательностью их выполнения был «почищен» от этих наростов. Чего, увы, нельзя сказать о современном Санкт-Петербурге.
В противоположность политике на вытеснение крылец и приямков, в исторические времена процветала терпимость к другой также мощно средообразующей детали фасада – козырькам над входными дверями, которые в отличие от немногих оставшихся, доходили от стены дома до края тротуара, что, очевидно было обусловлено дождливой традицией нашего местного климата. Глядя на известную открытку 1904-1908 года можно представить себе эту среду. Можно по-разному оценивать этот элемент, как средообразующий, но… был и такой. Но тут, как раз очень спорно: что это элемент фасада или уличного благоустройства.

[1] Письмо КИО Санкт-Петербурга в КГА № 05-07-19166/20-0-0 от 06.07.2020.

В журнале «Зодчий» №17 от 27.04.1903 года была издана статья инженера С. Самойлова «Выступы на фасадах» [1]. В ней описана следующая замечательная история. Некий архитектор К-в увеличил зрительный зал пассажа княгини Барятинской на улице Итальянской[2], используя для этого воздушное пространство Итальянской улицы, устроив эркер (тогда это называлось «Крытый балкон») на протяжении всего фасада на высоте второго-третьего этажей с выступом над улицей на 8 аршин (5,69 м).
Видя такое безобразие, для предупреждения воспроизводства подобного опыта господин Градоначальник предписал Городской Управе не утверждать все проекты общественных и частных зданий, фасады которых украшены какими бы то ни было выступами, выходящими за плановую линию улиц (красную линию – в современной терминологии).
Такая радикальная мера, как пишет автор, создала много недоразумений и даже вызвала некоторый застой в домостроительстве, поскольку ранее «Практиковавшееся до сего времени украшение фасадов разными выступами, за счёт воздушного пространства городских улиц имело целью придать зданиям надлежащую архитектурную отделку и самим улицам изящный вид, и за неимением в законе точных по сему указаний — не возбранялось». Хотя тут же автор дал разъяснение Правительствующего Сената от 1887 года: «право на воздушное пространство, которым может располагать каждый владелец дома для своих целей, как, напр., для возведения в нём выдающихся частей здания, определяется в каждом случае теми пределами, в каких принадлежит ему право владения по поверхности земли».
Далее идёт обстоятельный разбор законодательных крючков всех «за» и «против», с привлечением, как водится, «иностранного опыта». Нам эта публикация интересна тем, что с неё, начинается общественный дискус о надобности и параметрах правового урегулирования вопроса о выступах из фасада.
А кроме того, описанное начало всего этого просто здорово перекликается с историей, произошедшей уже в современном Петербурге. В 2009-м году на пустыре на углу улиц Марата и Стремянной строился торговый центр «Олимпик плаза». Верхние этажи его выступали над улицей на всём протяжении его фасада. Разве что может быть не настолько далеко от плоскости фасада как в том историческом примере, зато фасад в 2009-м году выдался значительно длиннее, да ещё разворотом на две улицы – Марата и Стремянную. Также, как и в том случае этот выступ преподносился как эркер. И также как и в том случае официальное толкование закона стояло на том, что все выпуклости фасада должны не пересекать вертикальную плоскость, построенную на лицевой меже земельного участка. Также, как и тот случай, этот послужил триггером для разработки нормирования выступов за красную линию. Единственная разница лишь в том, что эркер на Итальянской застройщик успел построить, и он существует до сих пор, а строительство эркера «Олимпик плаза» было остановлено, власти оперативно вмешались, заставив переделать уже частично построенное (благо выяснилось, что строительство ведётся с нарушением проекта, хотя, возможно, и только под предлогом этого), но выступ здание сохранило в виде широкого карниза, который, впрочем, не карниз, а балкон последнего этажа – на длину обоих фасадных стен.
Цитируемая статья инженера С. Самойлова вышла через несколько дней после утверждённых Правил «Выступы на лицевых фасадах домов», включённых дополнительным разделом Обязательных постановлений Санкт-Петербургской Городской Думой по строительной части.
В современных Правилах землепользования и застройки Санкт-Петербурга, ещё с первоначальной редакции, утверждённой в 2009 году (что примечательно – в год строительства «Олимпик плаза»), так же есть градостроительный регламент, устанавливающий параметры допустимых выступов, правда, пока весьма парадоксальным образом – для одних территорий только для балконов и эркеров, для других – для балконов, эркеров, приямков и крылец, для третьих – то же, но только без балконов, или без балконов и крылец с приямками. И во всех случаях без упоминания других деталей архитектурной пластики и без той детализации этого регулирования, которая была достигнута уже столетие назад.
Но на федеральном уровне, как я понимаю, этот вопрос не то, что не решён, но и не поставлен, и даже пока не обнаружено его присутствие в актуальных вопросах жизни. Безусловно необходимо развитие градостроительного законодательства в направлении заполнения этого пробела.
В приложении дан обзор норм (выдержки) градостроительного регулирования Санкт-Петербурга и Москвы начала XX века с заездом даже в нормирование советской эпохи, посвящённые этому вопросу, а также расследование одного весьма показательного градостроительного детектива – на ту же тему.


[1] «Зодчий» №17 от 27.04.1903 года. Стр. 225-227. Полный текст: https://nikonovpn.tilda.ws/page44341813.html
[2] Итальянская улица 19 или по Невскому пр. 48, Пассаж там и теперь. Зал, о котором идёт речь, - теперь Театр Комиссаржевской, а эркер до сих пор нависает над улицей.

Из всего, что сказано выше, вытекает чуть ли не то, что Красная линия, это, собственно, и есть Градостроительство, если не в целом, то во всяком случае в части планировочной тематики. Помню, как один старший товарищ в институте «ЛенНИПИгенплана», в который я пришёл в конце 1980-х годов, сказал мне: сухим остатком Генплана является распределение бюджета по территории, а ПДП – план красных линий.
И в свете этой истины, удручающее удивление вызывает тот факт, что красные линии не названы в части 4 статьи 56 Градкодекса, в которой перечислено то, что включают в себя государственные информационные системы обеспечения градостроительной деятельности.
Косвенно, они в неё всё же есть: в пункте 8 этой части сказано, что ИСОГД включает в себя основную часть проекта планировки, а в материалы основной части проекта планировки входят и красные линии. Т.е., в ИСОГД они есть, но увы – не в качестве особой самостоятельной весьма уважаемой категории учёта в Информационных системах градостроительной деятельности, а в общем составе объектов утверждённых документов по планировке. Да, есть. Но не все, а лишь поучаствовавшие в проектах планировки после 2004-го года. А вся остальная Армия существующих красных линий топчется где-то за дверями ИСОГД.
То, что значение красной линии пока ещё сильно недооценено законодателем, что законодательство пока ещё в большом долгу перед красной линией, прочитывается в приказе Минстроя РФ № 433/пр от 06.08.2020 г., содержащим технические требования к ведению реестров государственных информационных систем обеспечения градостроительной деятельности.
Для учёта красных линий в нём предусмотрена векторная модель «RedLine». Геометрическое описание объектов этой модели - объект, имеющий вид локализации - площадной, линейный. Структура атрибутов: «Number» - планировочный номер, и «Status» - статус.
И всё! Все остальные сведения о красной линии авторам приказа Минстроя представляются избыточными. Моё мнение – тем самым эти авторы каждую красную линию обращают в некую самодостаточную абстракцию, не имеющую никакой связи с миром вещей в реальном мире, существующую сама для себя. Она становится линией, диктующей условия планировки территории, не предъявляя ей никакого документа – кем и чем она установлена и даже для обозначения границы какой собственно территории, с какой стороны её нельзя переступать справа налево или слева направо – вообще зачем она тут.
Статус предусмотрен трёх видов: «Существующий», «Планируемый» и «Отменяемый». По каждой из этих позиций имеются вопросы:
1. Вид локализации. Интересно, что могло склонить авторов этого приказа к тому, чтобы предусмотреть для красной линии такой вид локализации, как «Площадной»? В самом определении понятия Красные линии, каким бы ни несовершенным оно ни было, но сказано: «Красные линии – линии…». Да и определения не надо, чтобы знать, что природой вещей установлено, что Красная линия, как геометрический объект, объективно по своей топологии является именно линией.
Впрочем, этот казус известен и по региональной практике. И известно, что он приводит к тому, что отображение красной линии площадным объектом вводит потребителей информации об элементах планировки территории в заблуждение:
- о том, чем вообще является красная линия, как таковая (встреча с площадной красной линии всякого способна сбить с толка и запутать);
- наводит на мысль о наличии какого-то особого сущностного смысла красных линий, отображённых в качестве площадных объектов, в отличие от красных, отображённых линиями;
- при использовании стандартных средств геоинформационных систем с целью получения информации об объектах на территории, пользователь, наведя курсор на центр квартала с целью узнать «Что здесь?», получает ответ: «Красная линия».
Площадные объекты нескольких «Красных линий», нередко накладываются друг на друга, и пользователь получает ответ, что в срединной точке квартала размещены сразу несколько красных линий. Например, в следующем случае на рисунке реального проекта планировки ниже в двух местах он узнает, что в точках, которые его интересуют, находятся сразу по 5 красных линий, хотя через них не проходит ни одной.

- Даже если принять довод о том, что все профессионалы, визуально наблюдая красные линии, отображённые площадными объектами, понимают, что собственно красной линией является не площадной объект, а только его граница, то и в этом случае имеет место искажение информации – границы нескольких площадных объектов, которыми отражаются красные линии накладываются друг на друга и вместо одной линии на электронной карте оказывается несколько.

- При этом, если учесть, что согласно определению понятия «Красные линии» –линии обозначают границы территорий общего пользования, то приходится наблюдать, что площадные объекты, которыми отображаются красные линии, далеко не всегда накрывают собой территории именно общего пользования, но наоборот, накрывают территории, от которых территории общего пользования отгораживаются этими красными линиями, что вводит в заблуждение также и относительно местоположения той территории общего пользования, границы которой обозначены красной линией.

На этом рисунке площадные объекты, которыми отображены «Красные линии», залиты розовым цветом. Но это территории не общего пользования, а как раз земельные участки многоквартирных домов, школ, детских садов, то есть территории, от которых территория общего пользования отгораживается этими «Красными линиями». И ещё этот рисунок отображает также то обстоятельство, что имеет место отсутствие системы в том, отображать ли красную линию площадным объектом или линией – в одной и той же реальной документации по планировке территории, как можно видеть, однотипные территории ограждены красными линиями и как площадные объекты, и как линии.
В связи со всем этим хочу поделиться одним своим возражением – я против даже того, чтобы красная линия была отображена единым замкнутым контуром, например, вокруг квартала. Квадратный квартал, утверждаю я, ограничивает не одна красная линия, а четыре разных. Коль скоро красная линия, это линия, обозначающая границу с территорией общего пользования, то каждая грань квартала представляет собой границы с разными территориями общего пользования – в данном случае с четырьмя улицами. Если указать на красную линию по одной грани квартала, и спросить, что это?, то ответ должен содержать название одной улицы, а если спросить то же, указывая на другую грань, то ответ должен содержать название другой улицы. И судьбы этих красных линий у каждой своя – судьба своей улицы.
2. Атрибуты. Атрибутов, информационно наполняющих красную линию всего два: «Number» и «Status». При этом атрибут «Number» - Планировочный номер, не очень понятно, что это такое (приказ не конкретизирует), но не это важно – важнее то, что признак обязательности для него установлен значением «Н» - заполнение этого атрибута необязательно. Поэтому можно догадаться, что скорее всего имеется в виду, номер красной линии внутри документации по планировке. Если это так, то электронная карта красных линий города по мысли авторов этого документа должна содержать множество красных линий с одинаковыми значениями этого атрибута – по числу учтённых проектов планировки, в каждом из которых как минимум есть красная линия под номером 1. А также множество красных линий вообще с незаполненными значениями этого атрибута. Хотя... В чем вообще смысл номера красной линии в проекте планировки, если при этом в атрибутах нет сведений об этом проекте? Никакой иной идентификации для красных линий не предусмотрено. Что очень странно и поистине необъяснимо. Разве не нужно участникам градостроительной деятельности, приобретая сведение о какой-то красной линии, иметь некий её уникальный идентификатор, хотя бы для составления претензии в ИСОГД, если, например, обнаружат, что получили в ответ на запрос не ту красную линию? Да и как он вообще составит свой запрос? А если к тому же понадобится её реестр координат, как учётчик красной линии с таким идентификатором свяжет её электронное отображение с перечнем координат её характерных точек? Хотя, впрочем, Приказ как бы не предполагает наличия у красной линии перечня координат – вообще с этим перечнями… перечни координат требуются как бы только для границ территорий, на которые подготовлены комплекты документации (границы территории проектирования?). А про перечни координат в отношении самих объектов проектирования приказ почему-то не упоминает.
Но и полновесно универсального идентификатора совершенно недостаточно. Разве не нужно разработчикам документации по планировке территории, на которую в качестве исходных данных заходят учтённые в ИСОГД красные линии, знать их происхождение – когда они возникли, в составе какой документации, каким актом утверждены? Или, может быть нужно, чтобы они не знали этого? Думаю, что это не так. Думаю, такие данные необходимо должны быть в атрибутах, как необходим и уникальный идентификационный номер каждой отдельно взятой линии, и вообще целое Дело, сформированное в отношении каждого отдельно взятого электронного объекта общей карты красных линий.
Что же касается атрибутов «Status», то я о них достаточно высказался в Сюжете «Красные линии существующие и планируемые».
Ну и самое главное: ещё один, очень важный, можно даже сказать, самый главный для красной линии атрибут, который увы, отсутствует – указание на ту именно территорию, границу которой обозначает красная линия. Слишком часто бывают случаи встреч с красным линиями, когда совершенно не очевидно, границу какого объекта они обозначают, и даже не понятно с какой стороны от неё он находится. Предыдущий рисунок демонстрирует ситуацию, в которой сама информационная система обманывает того, кто задаст ей этот вопрос. Но даже если бы все красные линии в том квартале были бы исполнены в качестве линий, а не площадных объектов, разобраться в таком вопросе всё равно было бы сложно. Да и вообще, неправильно, чтобы ответ на вопрос, границу какой территории означает красная линии, следовало бы получать догадкой, при том, что не составляет труда для разработчика красной линии сразу всем потенциальным интересующимся дать на него однозначный ответ, просто заполнив этой информацией соответствующий атрибут.
Надо сказать, что в информационных системах среди существующих красных линий витает действительно много загадочных неопознанных объектов. Чтобы понять, что они собой представляют, приходится проделывать изыскания, не всякому специалисту доступные. Как они возникают? Например, когда-то во времена, теперь почти былинные, были установлены красные линии, отображающие коридор будущей дороги. Дорогу, однако, не построили. В иные, времена, но тоже не вчера, выпустили распоряжение о подготовке проекта планировки территории, граница которой прошла внутри этого коридора между парой красных линий. И в этом проекте было принято решение об отмене той красной линии из указанной пары, которая оказалась на территории проектирования. И та исчезла. С тех пор красная линия в составе существующих красных линий живёт самостоятельно.
Однажды я обратил внимание на один проект, в котором было предложено проложить улицу, опираясь на такую вдовствующую красную линию – ей прочертили параллельную. Я заподозрил, что в некоем историческом проекте, от которого осталась эта красная линия, улицу предполагалось проложить с другой стороны, и произвёл соответствующие изыскания. Оказалось, что я был неправ – красная эта линия была установлена вовсе не ради будущей улицы, а в качестве границы одного природного заказника, который сам по себе в процессе естественной истории давно уже переместился. По-моему, этот проект не дошёл до утверждения. Но дело не в том. А в том, что он демонстрирует вредную привычку, уже массово принявшую характер устойчивой. Проектирование на то и проектирование, что через него территориальное развитие осуществляется посредством осознанных, осмысленных, ответственных и при этом наилучших решений. Осознанность и осмысленность в данном случае должны были бы проявится в том, чтобы для проложения новой улицы на территории, не отягощённой никакой застройкой и не занятой чьим-либо использованием или хотя бы планами использования, были бы созданы красные линии, которые необходимы для её наилучшего и наиболее рационального планировочного решения. Вместо этого проектировщик проявил превентивное послушание невесть какой красной линии, которая на поверку давно уже вообще ничего не обозначает, и пристроился к ней. Но почему он предпочёл такой подход – потому что не имел какой-либо простой возможности, не сулившей ему трудно разрешимых вопросов к проекту со стороны утверждающих проект инстанций, ясно и просто разобраться что это за красная линия – решил просто не связываться.

В поисках ответов на вопросы как подготавливать проекты планировки в соответствии с требованиями Градкодекса 2004 года, не знаю где как, а в Санкт-Петербурге не мало было поломано копий. В том числе, в спорах о классификации красных линий – в попытках разведения их на красные линии улиц и внутриквартальные. Градостроительный кодекс не предполагает такого различия. И на этой позиции твёрдо стояли юристы, отметая все попытки градостроителей как-нибудь вживить это различие в практику.
Но различие-то имеет место объективно – красные линии улиц, окружающих квартал, живут своей жизнью, причём не жизнью квартала, а каждая жизнью той улицы, к которой она относится. Такая красная линия является фрагментным элементом красной линии улицы в целом, на всем её протяжении, является её принадлежностью, принудительно с внешней стороны ограничивая территорию квартала. Но к кварталу она имеет такое же отношение как стекло молочной бутыли к молоку в нём.
А внутриквартальные красные линии живут своей жизнью – жизнью планировки внутри квартала.
Внутриквартальные территории общего пользования, образуются никак не иначе, чем в притирке с обычными земельными участками квартала – образуются вместе с ними и изменяются вместе с ними. Именно процесс межевания и перемежевания определяет границы внутриквартальных проездов, детских площадок и пр. территорий общего пользования, а вместе с ними, и внутриквартальных красных линий – их устанавливают по фактическому результату таких межеваний и перемежеваний. Поэтому вообще смысл устанавливать такие красные линии в общем случае под БОЛЬШИМ ВОПРОСОМ.
Впрочем, могу согласиться с тем, что случаи могут быть не только общие, но и особые. Например, если внутри квартала задумана уникально парадная планировочная композиция, требующая привлечения красной линии именно как стража, который будет держать удар каких-нибудь слишком интенсивных планировочных инициатив владельцев окружающих участков, способных намерено или нечаянно нанести урон парадности этой композиции. Но мне представляется, что таких кварталов в общей массе единицы. Так что моё горячее предложение – категорически отказаться от практики бороздить внутриквартальную территорию красными линиями, допустив такую возможность лишь для исключительных случаев, когда того требуют исключительные особенности внутриквартальной планировочной организации.
Но что бы я лично ни предлагал, из сказанного ещё выше (про бутылку и молоко) следует, что если территорией проекта планировки является квартал, то объектами такого проекта могут быть только внутриквартальные красные линии, а на попытки что-либо предпринять в отношении красных линий, окружающих квартал, должно быть наложено строжайшее табу. Каждая красная линия, окружающая квартал, это элемент планировки другого проекта – проекта, в котором устанавливаются красные линии улиц.
Увы, а как можно наложить такое табу, если квартал есть, а красных линий, его ограничивающих, нет?, а потребность в проекте планировки квартала большая и неотложная.
А если квартал планируется вовсе на пустоши ещё без каких-либо улиц вокруг?
Вот и получается, что проектом планировки квартала устанавливаются также и красные линии улиц. Даже не красные линии улиц, а лишь отдельные фрагменты этих будущих линий. И этот процесс идёт полным ходом. Стал этот процесс привычным уж до такой степени, что даже когда имеются красные линии, ограничивающие квартал, но разработчика планировки квартала они чем-то не устраивают, то обычным стало поправить красную линии «изнутри».
А между тем наша привычка внутриквартальные территории общего пользования относить к территориям общего пользования в том значении, которое этому понятию придают Гражданский и Градостроительные кодексы, при некотором размышлении вызывает некоторые сомнения.
Из чего состоят такие территории? Из проездов к земельным участкам внутри квартала в соответствии с нормативами, которые требуют создавать их именно для обеспечения владельцев этих участков (а не неограниченного круга лиц); детские площадки, которые создаются по нормативам в расчёте на обеспечение жителей этого квартала (а не неограниченного круга детей и их родителей) – и так по каждому элементу внутри квартала. Получается, что все эти территории предназначены не для пользования неограниченным кругом лиц, а кругом лиц вполне конкретно ограниченным. Даже проходы к участку школы и детского сада служат для прохода тем, кто обучается и воспитывается в них и их родителям – круг тоже не неограниченный. И в общем пользовании такие объекты пребывают лишь постольку, поскольку ограниченный круг лиц, для которых они созданы, это допускает. Об естественной органичности права пользования этими территориями говорит, например, то, с какой убеждённостью в своём праве жители микрорайонов, кварталов устраивают шлагбаумы на въезде в квартал.
Понимаю бурю негативных эмоций, которые может вызвать такая аргументация – никто не хочет отказываться от той свободы перемещений и пребывания каждого всякого гражданина, которую предоставляет открытая планировка советских микрорайонов. И я не хочу. Но это не причина для принудительно натягивания на эти территории статуса с беспрепятственным пользованием неограниченного круга лиц. Слово «Беспрепятственного» я бы заменил словом «Регулируемого в соответствии с установленным порядком». Просто надо хорошо продумать такой порядок.
К примеру – законодательством о коллективном садоводстве установлена такая форма землепользования как земельные участки общего назначения. К ним относятся и дороги, и детские площадки СНТ – всё это если не полная, то вполне достаточная аналогия того, из чего состоит и внутриквартальная территория общего пользования жилого микрорайона. Не стоит ли воспользоваться аналогией?
В заключение поделюсь историей. Как-то ко мне обратилась одна из давнишних и многоопытнейших сотрудниц КГА со словами, которые я передаю несколько упрощённого и обесцвеченного содержания: «Я, наверное, совсем глупая и безграмотная – читаю и перечитываю пункт 2 части 2 статьи 43, и совершенно не могу понять, что в нём написано, Вы не могли бы мне разъяснить?».
Я ответил ей: «Успокойтесь, никакая Вы не глупая и не безграмотная – я тоже, сколько ни читаю, никак не могу понять, что в нём написано».
А написано в том пункте следующее: «Подготовка проекта межевания территории осуществляется для:… 2) установления, изменения, отмены красных линий для застроенных территорий, в границах которых не планируется размещение новых объектов капитального строительства, а также для установления, изменения, отмены красных линий в связи с образованием и (или) изменением земельного участка, расположенного в границах территории, применительно к которой не предусматривается осуществление комплексного развития территории, при условии, что такие установление, изменение, отмена влекут за собой исключительно изменение границ территории общего пользования».
Очевидно, что коль скоро это пункт в статье о проекте межевания, то речь скорее всего идёт именно о внутриквартальных красных линиях. И вполне можно себе представить изменение красных линий в процессе перемежевания территории внутри квартала. Только сразу встаёт вопрос – а зачем при такой возможности красные линии вообще?
Но в настоящий тупик ставит вторая часть пункта – не могу себе представить вариант установления красной линии (при том что она обозначает границы территории общего пользования), чтобы это влекло за собой исключительно изменение границ только территории общего пользования – а что же при этом произойдёт с территорией за этими границами?
Я даже как-то инициировал обращение в Минстрой с просьбой разъяснить это и привести пример из действительной или гипотетической реальности применения этого пункта. Обычно на подобные обращения Минстрой в ответах сперва сообщает, что он не уполномочен давать трактовки и разъяснения Градкодекса, но затем сообщает мнение министерства. На тот раз Минстрой в своём ответе ограничился лишь сообщением о том, что он не уполномочен.

1. Обязательные постановления Петербургской Думы по строительной части для С.-Петербурга, в целом утверждённые в 1881 году.

1.1. Отдельным постановлением от 03.04.1903 года в Обязательные постановления Петербургской Думы по строительной части для С.-Петербурга был включён отдел, специально посвящённый положения по разрешённым выступам на лицевых фасадах домов[1]:

[1] По книге «Практическая строительная памятная книжка» А.И. Тилинский. Спб. 1914, с сайта http://stroymusey.ru/norms/directives.php?ysclid=lxofxlqbsk440144866

Выступы на лицевых фасадах домов, выходящих на городские улицы, допускаются только на нижеследующих основаниях:
1) Выдающиеся в нижней части здания, на высоту 4-х аршин (2,84 м)от плоскости тротуара, цоколя, колонны, пилястры, лопатки, кариатиды, тамбуры и др. части строений (за исключением ступеней, отношении коих имеется особое Обязательное постановление С.- Петербургской гор. думы), а также магазинные выставки не должны выступать за утверждённую линию строений.
2) В верхней части здания, т.е. на вышину более 4-х аршин (2,84 м) над уровнем тротуара, дозволяется устраивать всякого рода выступы и крытые балконы, с тем, что вынос их может быть не более 1/20 ширины улицы и, во всяком случае, не более 2-х аршин (1,42 м), измеряя этот вынос для закрытых балконов от городской плановой линии улицы (т.е. красной линии) до наружной плоскости тела лицевой стены балкона.
Совокупность площадей вертикальных проекций всех выступающих закрытых балконов на плоскость фасада дома не должна превышать одной четвертой части поверхности фасада для каждого этажа в отдельности, а длина каждого отдельного балкона не должна превышать 6 арш. (6,27 м).
3) В верхней части здания, на вышине свыше 4-х аршин (2,84 м) над уровнем тротуара, дозволяется также устраивать открытые балконы с тем, чтобы выступ на плановую линию улицы (т.е. красную линию) их наружной поверхности ограждения не превышал 1/20 шир. улицы и не более 2-х аршин (1,42 м) без ограничения длины их по длине фасада.
4) В зданиях, имеющих несколько фасадов, каждый из них по отношению к выступающим частям рассматривается отдельно.
5) Каждый скошенный угол здания причисляется к одному из двух смежных к нему фасадов, по выбору строителя.
6) Открытые и закрытые балконы в сторону межи соседа не могут быть простираемы вовсе за пределы плоскости, делящий межевой угол пополам.
Все пояски, тяги, карнизы и пр. архитектурные украшения на высоте выше 4-х арш (2,84 м). От плоскости тротуара могут простираться по длине всего фасада от одной межи до другой.

Обращая внимание на слова «В верхней части здания, т.е. на вышину более 4-х аршин (2,84 м) над уровнем тротуара, дозволяется устраивать всякого рода выступы и крытые балконы, с тем, что вынос их может быть не более 1/20 ширины улицы…», важно заметить, что другим положением Обязательных постановлений по строительной части С-Петербурга было следующее:
Каждый домовладелец и ведомства, владеющие домами, обязаны перед своим имуществом устроить на улице тротуар, шириною 1/10 часть ширины улицы, определяя эту ширину расстоянием между линиями зданий или заборов
Таким образом, устанавливалось, что указанные части здания могут выступать за линию фасада не более чем на половину ширины тротуара.

1.2. Отдельные нормы Обязательных постановлений Петербургской Думы по строительной части для С.-Петербурга:

Зонтики и проч.
§32. Зонтики над подъездами, маркизы над окнами и т.п. должны быть устраиваемы так, чтобы под ними оставался свободный проход, вышиною не менее трёх аршин (2,13 м). Вывески разрешается прикреплять плоско к стенам домов и на крышах подъездов - с тем, чтобы ширина вывесок от крыши подъезда вверх, в общей сложности одной или нескольких вывесок над каждым подъездом, не превышала 14 вершков (63,2 см).
Выступы и сходы за линию построек.
§33. Выходить ступенями на тротуар более 8 вершков (35,6 см) за линию построек воспрещается. Наружные крыльца и сходы, имеющие выступ из-за построек более 8 вершков, должны быть при капитальной перестройке зданий, в которых они устроены, переделаны и приведены к вышеустановленному размеру. До переделок они должны быть ограждены металлическими перилами, не менее 1 арш. 6 вершк. высоты (97,7 см).

В 1909-м году Санкт-Петербургской городской думой был одобрен проект обязательного постановления по строительной части для города Петербурга составленный городской управою, взамен постановления, изданного в 1882 году. Однако, вследствие протеста градоначальника этот проект не был утверждён. В 1914 году Петроградская городская управа обратилась в Императорское Петроградское общество архитекторов с просьбой дать заключение по существу проекта.
Курсивом показана редакция документа, составленного Императорским Петроградским обществом архитекторов. В некоторых случаях параграфы сопровождаются редакцией тех же параграфов проекта городской управы 1909 года.
Проект этого постановления так и не был принят до 1917 года. Однако направления мыслей в отношении исследуемого вопроса иллюстрирует достаточно полновесно.

§ 19. Возведение лицевых построек воспрещается ранее отвода лицевой линии городским землемером. Не дозволяется выступать постройками на улицу за отведённую линию.
§ 20. Воспрещается выступать на улицу за линию построек какими-либо частями строения. Исключение составляют отдельные части фасада, как напр. порталы, колонны, ступени и пр., которыми допускается выступать не более 8 вершков (35,6 см) за межу, но с тем, чтобы общее протяжение выступающих частей по фасаду не было более 0,25 его длины, и чтобы каждый в отдельности выступ шириною не был более 6 арш. (4,27 м) по длине фасада.
При ширине тротуара менее 6 аршин (4,27 м) никакие выступы не допускаются *).
*) Редакция Петроградской городской думы.
§ 20. Воспрещается выступать на улицу за линию построек какими-либо частями строения более 8 вершк (35,6 см)., как-то: ступенями, сходами, световыми колодцами, обделкою дверей, пилястрами, колоннами, витринами, вывесками, эмблемами торговли и разными украшениями. Все перечисленные части и выступы и сходы существующие, не отвечающие требованию сего §, должны быть переделаны при перестройке или надстройке лицевых домов, а витрины, вывески, эмблемы торговли и т. п. — в годичный срок со времени объявления сего постановления. До переделки неправильно устроенные сходы, препятствующие свободному проходу публики, должны быть ограждены металлическими перилами не менее 1,5 арш. (1,07 м) высотой.
§ 21. Устройство зонтиков на колонках над выходящими на улицу дверями, окнами воротами и пр., воспрещается. Зонтики на кронштейнах разрешается устраивать не иначе, как с соблюдением следующих условий: а) свободный проход под зонтиками должен быть не менее 3,5 арш. (2,49 м) высотою; б) зонтики не должны выдаваться от стены более, чем на 2 арш. (1,41 м); в) нижняя часть кронштейна должна отстоять от тротуара не менее 3 арш. (2,13 м); г) сток воды с зонтиков должен быть устроен через дождевые трубки у самой стены, и д) подкрепление вывесок к зонтикам на улицах воспрещается *).
*) По редакции Петроградской городской думы, нижняя часть кронштейна должна отстоять от тротуара не менее 2,5 арш. (1,78 м)
§ 22*). Устройство на лицевых фасадах эркеров, закрытых фонарей и всякого рода балконов и проч. разрешается лишь при соблюдении нижеследующих правил: а) таковые сооружения должны начинаться не ниже 4 арш. (2,84 м) от уровня тротуара, выступать за линию фасада не более 2 арш. (1,41 м), занимать не более 0,2 длины фасада и иметь каждый в отдельности протяжение не более 6 арш (4,27 м).; б) все такие выступы не должны выходить за линию, проведённую в плане под углом 30° к линии фасада из точки пересечения лицевой и боковой межи данного участка.
*) Этот параграф введён комиссией вместо § 22 в редакции городской думы, который признано возможным исключить («вода с кровли лицевого дома должна отводиться таким образом, чтобы проходящие по тротуару не были обеспокаеваемы»).

29. Воспрещается улицы и тротуары застраивать лестницами, террасами, крыльцами и другими подобного рода выступами.
30. Устройство перед входами с улицы каких–либо входящих или нисходящих ступеней, площадок и пандусов, выступающих за пределы красной линии, воспрещается;
31. Выступающие за пределы красной линии ступени, площадки и пандусы перед входами с улиц, устроенные до 7 июня 1889 года, подлежат уничтожению к 1 января 1909 года, если только такое уничтожение не вызовет необходимости в капитальной перестройке прилегающей части здания для сохранения существующего доступа в оное; во всяком случае означенные сооружения, имеющие в ширину свыше 8 вершков (35,6 см), должны быть уменьшены до указанного размера. Выступающие за пределы красной линии ступени, площадки и пандусы перед входами с улиц, устроенные с 7 июня 1889 г. по день вступления в силу правил ст. 30, подлежат безусловному уничтожению, кроме тех случаев, когда при ширине тротуара не менее 1 сажени (213,4 см) пред входною дверью с улицы существует лишь одна восходяшая или нисходящая ступень шириною не более 8 вершков (35,6 см). Все названного рода сооружения, выступающие за пределы красной линии, подлежат уничтожению при капитальной перестройке здания.
32. Колонны, пилястры, столбы и т. п. архитектурные украшения, коробки для света у подвальных окон, а также защитительные приборы решётки у тех окон и, при тротуаре шириною не менее 1 сажени (213,4 см), могут выступать за линию строений на 8 вершков (35,6 см); при ширине же тротуара менее сажени выступы эти не могут быть более 4 вершков (17,8 см).
33. Балконы, фонари и т. п. выступы в этажах должны быть на высоте не менее 4 аршин (2,84 м) и выступать за линию самого здания не более 2 аршин (1,42 м).
34. Выступающие из наружной линии дома оконные решётки в нижних этажах, расположенные от поверхности тротуара менее 3 аршин (2,13 м), не допускаются.
35. Глухих тамбуров, выступающих на тротуар, устраивать перед входными дверями с улицы не дозволяется
36. Дозволяется устраивать зонты перед подъездами с улицы. Если они будут устроены на столбах, то сии последние должны будут поставлены в подзор тротуара. У каменных домов зонты должны быть металлические.
37. Устройство боковых стенок у зонтов не дозволяется.

В. Допустимые выступы за линию общественных проездов

50. За исключением случаев, указанных ниже, никакая часть здания или сооружения, вновь возводимого или переустраиваемого существующего здания не должна выступать за красную линию или линию общественного проезда.
51. Ступени у входов, ведущие вверх, а не вниз, могут выступать за линию общественного проезда не более 30 сант. и при том, если ширина тротуара будет не менее 2 метр.

Нормами Обязательных постановлений Петербургской Думы по строительной части для С.-Петербурга устройство крылец, приямков и наружных ступеней запрещалось:
Выступы и сходы за линию построек.
§33. Выходить ступенями на тротуар более 8 вершков (35,6 см) за линию построек воспрещается. Наружные крыльца и сходы, имеющие выступ из-за построек более 8 вершков, должны быть при капитальной перестройке зданий, в которых они устроены, переделаны и приведены к вышеустановленному размеру. До переделок они должны быть ограждены металлическими перилами, не менее 1 арш. 6 вершк. высоты (97,7 см).

1. Пример по адресу Итальянская улица, дом 6. Здание построено в 1830-32 годах. Проект 1872 года был посвящён организации входа в подвальное помещение с Итальянской улицы посредством переустройства одного из окон первого этажа во входной проём.

В пояснительной записке органа, на тот момент уполномоченного осуществлять проверку и утверждение проектной документации, сказано:
«Утверждено: 16 ноября 1872 г.
СПб Стр. Отд. рассмотрев представленные чертежи положило переделку окна в дверь со сходом в подвал в существующем каменном 3-х этажном доме согласно представленным детальным чертежам дозволить с соблюдением общих правил приложенных к плану и с тем 1. Чтобы пред сходом на улицу не было выступаемо более одной нисходящей ступени согласно ст. 295 т. XII уc. стр. и 2. Чтобы деревянные строения прикрытые на плане штрихом с …»[1].

Статья 295 Устава Строительного издания 1857 года содержит следующий пункт:

[1] ЦГИА Фонд 513, опись 102, дело 9763, лист 17об

7) Так как две плиты, составляющие тротуар, должны быть свободны для хождения, то не позволяется делать входы в погреба или другие места, имеющие более одной ступени восходящей или нисходящей по наружной стене; и всякий владелец существующего уже дома, где есть таковые сходы или выходящие ступени, должен ограничить оные по замощённому месту между тротуаром и стеною.
В издании Строительного Устава 1876 года раздел с этой статьёй был отменён, но аналогичные нормы получили более определённое и более жёсткое выражение.

2. Здание по адресу Невский проспект, дом 23, известное размещением в нём салона знаменитого часовщика Павла Буре.
Данное здание, построенное в 1838 году, изначально имело два входа с Невского проспекта, к дверям которых вели наружные лестницы из 6-ти ступеней каждая. Размещение дверей можно видеть на рисунке 3:

При перестройке внутренней лестницы в 1886 году от владельца здания потребовалось и привести в соответствие правилам наружные ступени:

«… чтобы при устройстве входов, ступени при них не выступали бы за линию фасада более восьми вершков (38,6 см - НПН), согласно § 33 Обязательных постановлений по строительной части» (Заключение СПетербургской Городской Управы от 10.05.1886[1])

Проектное решение удовлетворения этого требования иллюстрирует следующий рисунок:

[1] ЦГИА Фонд 513, опись 102, дело 3421, лист 18

При данном переустройстве разрешённые для выступа ступени были архитектурно обыграны и даже оборудованы фонарями. Выступ при этом был явно более восьми вершков. При этом владелец дома решил переоборудовать подвальные помещения и для входа в них с Невского проспекта устроил приямки:
Вероятно, приямки он начал сооружать в так сказать, инициативном, несанкционированном порядке, т.к. на архивных материалах 1886 года и 29 мая 1890 года приямков нет – ни в чертежах, ни в словах записок, а в материалах июля 1890 года о них говорится как о уже практически существующих. Не выступали бы более как в настоящее время, говорится в следующей записке.

«20 июля 1890 г. …
Техническое отделение СПетербургской Городской Управы сообразив представленные чертежи и … постановило:… снятие наружных чугунных входных лестниц и устройство каменных выступая из-за линии фасада двумя ступенями, переустройство наружных сходов в подвалы лицевого дома с переделкою входных дверей в подвальных помещениях согласно прилагаемым чертежам, дозволить с соблюдением общих правил, приложенных к плану, с тем, чтобы лестницы, ведущие в подвал, при переустройстве не выступали бы более как в настоящее время и были ограждены металлическими переплётами…»[1]

[1] ЦГИА Фонд 513, опись 102, дело 3421, лист 29

На рисунке 5 ликвидируемые конструкции лестниц отмечены серым цветом, поверх которых красными линиями начерчены планируемые, разрешённые для выступа ступени.

На фотографии 1903 года видны результаты этих преобразований – в том числе рядом с левой дверью видно ограждение приямка. В правой части, видимо приямок не создали. В последующих материалах приямков снова нет.

В 1908 году владелец здания решил перенести правый вход в здание левее, обратив прежний дверной проём в оконный, а прежний оконный – в дверной.

Разрешение на это перемещение сопровождалось следующими словами:
«…, а также перестройку лестницы лицевого дома лит. А с устройством в ней прохода, обращением окна в дверь и переделку существующей двери в окно, согласно детальным чертежам, разрешить…и с тем, чтобы входные ступени выступающие за фасадную линию более 8 вершков были ныне же переделаны согласно §33 Обяз. постан. по стр. части»[1]
(Утверждение проекта Техническим Отделением СПб Городской Управы от 09.06.1908 г.)




План участка, сверенный с натурой 20.05.1908, отображения приямков уже не содержит. Тексты, приложенные к делу по данному адресу Городской Управы, не содержат никаких сведений о судьбе этих приямков.

[1] ЦГИА Фонд 513, опись 102, дело 3421, лист 37

На фотографии периода 1908-1911 годов виден результат перенесения входного проёма на место бывшего оконного – справа от арки, и бывший дверной проём, превращённый в оконный.

В таком виде новый дверной проём, а также дверной проём левой части фасада, а именно входы в здание устроенные непосредственно с уровня тротуара, только с одной входной ступенью, выходящей за линию фасада, сохранялись весь XX и начало XXI-го века.

Данный пример демонстрирует последовательную реализацию требований законодательства до 1917 года о ликвидации наружных крылец с тем, чтобы необходимый подъём осуществлялся внутри здания.
Однако далее (в 1990-е после) произошло следующее.

На рисунке 10 представлен фрагмент фотографии сентября 1999 года. Левая из 2-х дверей, судьба которых изложена выше, к 1999 году уже переделана с выносом лестницы наружу. Дверь в салон Павла Буре в целом оставалась той же.

На рисунке 11 – фотография 2024 года. Дверь бывшего салона П. Буре перенесена (где-то до 2019 года) в проём, в котором она размещалась до 1908 года и при этом вход в эту дверь осуществляется не с уровня тротуара, а с уровня, на которой приходится подниматься по ступеням наружной лестницы, выдвинутой за линию фасада на территорию улицы.
Приведённый исторический экскурс показывает, что никакой технической, эстетической или историко-культурной необходимости для этого нет.